Но, конечно, шаман очень важен для племени. Он нам нужен. Он молится и призывает благословения и добрую волю от предков, следя за тем, чтобы наши охоты оказывались успешными.
Ну, иногда его молитвы работают, хотя сейчас реже, чем раньше. Многие это заметили, и я согласен с ними.
Я пробираюсь сквозь растительность, не выпуская из пальцев рукоять меча и максимально сфокусировав все свои чувства. И Маленькие, и Большие могут напасть внезапно (прим. Большими и Маленькими в книге называют динозавров, Маленькими — с человеческий рост и чуть выше, Большими — гигантов). Только очень крупные не могут подкрасться к вам — земля дрожит, когда они пробираются через джунгли. На этой прогулке мне пришлось расправиться с двадцатью опасными существами различного рода. Если бы они могли думать, то держались бы подальше от такого воина, как я, но у большинства из них нет разума.
Я добираюсь до места и жду Хенэкса. Он явно устал и подходит ко мне на неустойчивых ногах. Я не догадался взять в дорогу припасы для него, потому что могу легко пройти весь день без дополнительной пищи. Но я должен был помнить, что он в гораздо худшей форме, чем я.
— Это здесь? — говорит Хенэкс, опираясь на ствол дерева и тяжело дыша.
— За этим кустом, — указываю я на растущий рядом куст.
— Надеюсь, мне не нужно забираться туда?
— Нет.
Я беру свой меч, окрашенный кровью множества существ, и срезаю под корень куст, открывая объект, который нашел.
Несколько ударов сердца Хенэкс просто молча смотрит.
— Ну? Где это находится?
Я подхожу к нему и указываю кончиком своего меча.
— Здесь.
Он хмурится.
— Этот черный камень? Конечно, он блестящий, но это едва ли признак святости. Многие камни, найденные в лесу, отполированы также. Это не значит, что он священный. Ты привел меня сюда без причины, Арокс? Кажется, я ясно дал понять, что у меня много важных обязанностей в деревне…
Я наклоняюсь и провожу рукой по плоской, черной скале, от чего Хенэкс прерывает свою тираду.
— Да, оно блестит, — говорю я с некоторым удовлетворением, — но оно еще и делает вот так.
Странный камень наполовину похоронен в почве. Часть, которая торчит, плоская, очень гладкая и шириной с мою руку. Она имеет четкие и ровные края, как будто изготовлена в кузнице самого опытного огранщика. И когда я провожу рукой вдоль выступающей части, она загорается красивыми цветами, которые движутся, мерцают и вспыхивают. Я никогда не видел такого прежде. Это привлекает внимание, и я не могу отвести глаз. Вчера, когда я впервые обнаружил этот камень, то сел на землю и просто смотрел, не дыша, не в силах оторвать взгляд от этого красивого свечения.