— Становиться их союзником тебе ни к чему, — ответил я и объяснил: — Они здесь надолго не задержаться. Пограбят и уйдут в приволжские степи. Лучше откупись от них. И ни в коем случае не убивай послов. Тогда тебя ни что не спасет.
— Может, так и сделаю, — сказал Иван Асень и спросил совет: — А дочь есть смысл отдавать за Балдуина?
— Решай сам, — произнес я. — Латинская империя скоро падет. Нельзя долго править большим народом, если вас мало и вы другой веры. Ромейская империя восстановится, а дети твоей дочери будут считаться латинянами.
— Пока это случится, латиняне не будут нападать на нас, — сказал царь Иван.
— Зато потом начнут нападать ромеи, — возразил я. — Лучше иметь соседом слабого, который будет бояться твоего нападения, чем сильного, нападения которого будешь бояться ты.
— Если не я стану регентом Балдуина, то Феодор Ангел, Эпирский деспот, захватит Константинополь, — предположил царь Болгарии. — Тогда он будет слишком сильным и нападет на меня. Пока есть Латинская империя, я ему нужен. Мы заключили с ним союзнический договор.
— История учит, что договорам не стоит верить, особенно договорам с ромеями, — предупредил я. — Но в твоей ситуации действительно лучше, чтобы Латинская империя просуществовала подольше. Попробуй стать ее регентом. Если рыцари согласятся.
— Вот для этого ты мне и нужен, — сказал царь Иван и разъяснил: — Если кто-то будет мешать замужеству моей дочери, нападу на его владения. Ты умеешь бить латинян, и у тебя есть тяжелая конница, которой у меня мало.
— У меня всего две сотни, причем половина малоопытна, — предупредил я.
— Твои две сотни, да мои три, да половцы Сутовкана — не слабый отряд получится, — подсчитал он. — Можешь еще и пехоту привести. Я щедро оплачу, никто не пожалеет.
Как мне рассказали болгарские дружинники, сопровождавшие нас в Тырново, Иван Асень внял моим советам и провел несколько мероприятий, благодаря которым у него стало больше земельной собственности и резко увеличились доходы от торговли. Это позволило ему отказаться от боярских дружин и начать создавать профессиональную армию.
— До зимы уже не успею, — сказал я.
— В этом году и не надо. В Константинополе еще думают. Как меня предупредили мои советники, раньше следующей весны, а то и осени, ответа не будет, — рассказал он. — Ждут, когда Папа Римский утвердит Балдуина императором, послали к нему посольство.
— Если бы сильно хотели, управились бы за месяц, — молвил я.
— В том-то и дело, что не очень хотят, но выбор у них не большой: или я, или Феодор Ангел, или Иоанн Ватацес. Я — наименее опасный, — ухмыльнувшись, сообщил Иван Асень. — Так что, когда трава у вас вырастет и дороги подсохнут, приводи свою дружину. Пригодится — хорошо, нет — заплачу за службу, возмещу расходы и отпущу домой.