Мама принесла мне домашней вязки носки, а Анна натянула их мне на ноги.
— А это шаль, я сама вышивала, — она накинула мне на плечи что-то цвета грудки зимородка. — Эти больничные распашонки меня убивают. Их надо запретить в законодательном порядке, как морально травмирующие женщин факторы.
Оказывается, в больнице я оказалась из-за Нормана Говарда. Он все же умудрился встать на ноги, но, как выяснилось, только для того, чтобы прыгнуть на меня и снова приложить мою многострадальную голову о камень.
— Кстати, а что с ним?
Гаечка решительно помотала головой:
— Доктор велел оберегать тебя от неприятных эмоций.
Зато Сидящий Бык за ее спиной очень выразительно изобразил, как ломает о колено чей-то хребет. Выражение его лица пробуждало очень неприятные эмоции. Я прикрыла глаза.
Анна умудрялась проникать в палату после каждых двух посетителей.
— Ты здесь уже целый день сидишь. Езжай домой, скоро стемнеет, — предложила я.
— Не беспокойся. Роб вызвался поработать моим шофером. Упс… — Она прикусила губу и испуганно посмотрела на меня. — Ты ведь не против?
— С чего бы вдруг?
— Ну, он как бы твой экс… и все такое.
С той стороны кровати, где дежурил Вилд, раздалось сердитое сопение.
— Ничего такого, — поспешила я успокоить обоих. — Очень за тебя рада. Кажется, он и раньше тебе нравился.
К десяти вечера в моей палате остался один Вилд.
— Тебе тоже надо съездить домой, — предложила я. — Ты уже два дня спишь на стуле.
— Зато я уверен, что так ты никуда не сбежишь.
На самом деле он на этом стуле не только спал, но и работал, разложив половину бумаг на моей кровати. Я взяла со своего живота тонкую бумажную папку. Полистала документы:
— Что это? Заключение Природоохранного Комитета? Оценка ущерба охотничьим угодьям в округе Уошито и на территории резерваций койотов-чокто?
Вилд на минуту оторвался от работы:
— Ну, да. Там под предлогом разведки водных ресурсов провели пробное бурение нефтеносных сланцев. В результате гидроразрыва нефть вылилась в реку. Перетравили всю рыбу, а так же уток и цапель, только что севших на гнезда.
— С каких это пор ты занялся защитой природы?
Джокер пожал плечами:
— Как только почуял запах далеров, стоящий над залитыми нефтью берегами Миссисипи. Я вытрясу из этих идиотов все до последнего крейцера. Не откажусь даже от зубных коронок, — его глаза хищно блеснули в темноте.
А чего я, собственно, ожидала? Что Джокер ван Хорн вдруг превратится в травоядного? Нет, я не была идеалисткой.
— Вилд, ты, конечно, финансовый гений и все такое, но неужели думаешь, что справишься с нефтяными компаниями? Один?