– Господин полковник, – козырнул ему адъютант, – вас тут барышня ожидает…
– Не до барышень мне сейчас! – буркнул полковник.
– Она, собственно, не к вам, а к Плетневу хочет! – пояснил адъютант.
– А тому и подавно… не до того. Передай – у него все забинтовано, – по-солдатски пошутил Покровский.
– Зачем же так строго? – вмешался Мерзляев. – Герой имеет право на награду.
– Проси! – согласился полковник. – Посмотрим, что за птица!
Адъютант вышел.
– Не буду мешать. – Мерзляев встал и направился в соседнюю комнату.
Настенька распахнула дверь.
– Добрый день, сударыня! – Полковник галантно пошел ей навстречу. – Мне доложили вашу просьбу. Вынужден отказать. Плетнев ранен и находится в лазарете.
– Мне нужно срочно с ним увидеться.
– А вы, собственно, кто ему?
Настя замялась:
– Ну… в общем… знакомая…
– К сожалению, не могу, – улыбнулся полковник, – у Алексея знакомых много, а здоровье одно!
– Оставьте этот тон, полковник! – вспыхнула Настенька. – Я его невеста!
– Простите старого осла! – смутился Покровский. – Мы тут совсем одичали в казармах… Рад познакомиться! Одобряю вкус и выбор корнета!
– Мне тоже приятно познакомиться с невестой господина Плетнева. – В дверях стоял Мерзляев. – Давайте навестим вашего жениха вместе, дорогая Настасья Афанасьевна.
Мерзляев вел Настеньку под руку. Вел мягко, но настойчиво. Они шли мимо казарм, и гусары с интересом посматривали на хорошенькую девушку.
– Выходит, я получил отставку? – печально сказал Мерзляев.
– Выходит, – вздохнула Настенька.
– И это несмотря на охватившее меня чувство?
– Несмотря…
– И вы его любите?
– Очень.
– А он вас?
– Без ума!
– Невероятно! – с ехидцей заметил Мерзляев. – Тем более невероятно, что я был свидетель, как три дня назад в театре он впервые увидел вас! Такая пылкая любовь с первого взгляда?!
– Это бывает, – саркастически заметила Настя, – хотя бы судя по нашей вчерашней встрече.
– А как папенька относится к вашему жениху? Одобряет?
Нервы Насти не выдержали, она сорвалась:
– Господин Мерзляев, вы меня ревнуете или подозреваете?
– Я тебя допрашиваю, дура! – с неожиданной злостью процедил Мерзляев и тут же, вернув сладкую улыбку, произнес: – А впрочем, извините, несравненная Настасья Афанасьевна. Признаюсь честно – ревную…
Палата полкового лазарета. На госпитальной койке сидел голый по пояс Плетнев. Его мускулистый торс был перевязан крест-накрест белыми бинтами, а бесчисленные царапины замазаны зеленкой и йодом. В общем, он был колоритен, во всех смыслах этого слова. В руках корнет держал гитару, перебирая струны. Рядом с ним на стуле в скромном платье сидела Жужу, на коленях у нее был узелок.