Кирилл
Проснулся я от зазвонившего телефона. Девушка еще спала, и я вышел в кухню, чтоб ее не разбудить. Звонил брат.
— Привет, Андрей. Что-то случилось? — обеспокоенно спросил я.
— И тебе не хворать. Пока не случилось, но мать решила ехать к тебе, еще и Альбину потащила. Думаю, минут через десять они будут у тебя. Прости, что раньше не предупредил, сам только узнал.
Не успел брат закончить говорить, как в дверь начали настойчиво звонить. Пришлось идти открывать, так как, зная свою маман, был уверен, что она не успокоится, пока не зайдет, благо, я был в майке и пижамных штанах.
— Уже прибыли, спасибо за предупреждение, — попрощался я с братом и открыл дверь.
Мама ворвалась, как ураган. Альбина протиснулась тихонько, как мышка. Я недовольно на них посмотрел, и если Альбине и стало неудобно, мама у меня была непробиваемая.
— Ну и почему ты вчера так и не приехал? Мы тебя все ждали, особенно Софочка, дочка Лилии Андреевны. Помнишь, как в детстве ты дергал ее за косички? Девочка, кстати, так выросла, — мать не давала и слова вставить, скинула мне царственно в руки шубу и стала плавно продвигаться в сторону кухни. Забрал и у Альбины пальто, смерив ее самым убийственным взглядом, на который был способен. Альбина смутилась и потупила взор, лишь пожав плечами, типа: «Ну что я поделаю, это же твоя мать». И тоже скрылась в направлении кухни. Шумоизоляция у меня была хорошая, так что я не беспокоился, что девушка проснется от наших голосов.
На кухне мать продолжила говорить, доставая из сумки контейнеры с едой. Я злился, но было как-то неудобно пресекать речь матери. Да и знал я ее хорошо, поэтому понимал, что придется выдержать ее стрекотню, выпить вместе чай, и потом она, наконец, уедет, посчитав, что миссия по спасению сына выполнена, поэтому включил чайник и поставил на стол чашки.
— Кирилл, Софочка недавно вернулась из Англии и уже подзабыла, как выглядит родной город. Ты просто обязан провести ей экскурсию!
Я очень злился, раздражала и эта неизвестная Софочка, которую я совершенно не помню и вспоминать не хочу, и мама, которая никак не успокоится, и еще какая-то мысль блуждала на задворках сознания, но я никак не мог ее поймать.
— Боюсь, что моя невеста будет против! — сказал я, сам не зная зачем.
Потом, как в замедленном кино, смотрел, как мать замолкает и грузно садится на стул.