Он гладит сильной рукой вверх и вниз по моей руке и затем прижимает меня ближе. Я обнимаю его за талию, чтобы было удобней идти, и почти хнычу, когда мы достигаем входа, понимая, что больше не будем идти и обниматься.
Весь шоппинг занимает у нас несколько часов. Когда мы раздумывали над подарком его маме, он упоминал, что она вырастила его одна. Видеть, как он выбирает ей подарок, заставило меня ещё чуть больше влюбиться в него. Он так хорошо знал, что ей нравится, хотел купить именно то, что сделает её счастливой.
Я также купила ещё несколько подарочков для Бри, чтобы положить в носок, кое-что для моих друзей и Эмме за всю дополнительную работу, которую ей приходилось делать.
Закончив покупки, мы стояли на самом верхнем этаже молла и смотрели на бедного Санту, который пытался справиться с детьми, которые не хотели сидеть у него на коленях, в то время как их родители в отчаянии пытались воодушевить их замереть спокойно для фотографии.
– Бедный болван. Интересно, сколько раз маленький мальчик или девочка описали его?
Я смеюсь.
– Вероятно больше, чем он решил бы признать. Когда Бри было три года, она твёрдо решила сесть Санте на колени. Мы ждали в очереди около часа, и когда пришла её очередь, она счастливо забралась туда. Другие дети дрались и кричали, а она была так взволнована. Она сидела на его коленях около десяти секунд перед тем, как сузила глаза, глядя на него. Ее маленькие ручки достали до бороды, и она стала тянуть ее. Борода сползла и когда она отпустила её, борода ударила бедного парня в лицо. Затем Бри указала на него и закричала: «Ты подделка!» её милым трехлетним голоском.
– Да ладно, – ответил он.
– О да. Она так разозлилась, что её обманули, – смеялась я, вспоминая выражение ужаса на лице Санты и эльфов. – Дети в очереди начали кричать и несколько родителей подошли, чтобы поблагодарить нас, очень саркастично, как ты понимаешь. Хотя, некоторые из них, думаю, были искренне благодарны за то, что им больше не придётся стоять в этой гребаной очереди.
– Вот это да, – сдавленно смеялся он, облокотившись на ограду, которая была в центре молла в зоне, где сидел Санта.
– Я думаю, что люблю твою дочь. Это лучшее, что я когда-либо слышал.
– Это было действительно невероятно. Думаю, можно не говорить, что она больше никогда не просилась к Санте на колени.
– Готов поспорить, – говорит Энди, улыбаясь мне.
Мы смотрим на очередь ещё несколько минут, перед тем как Энди поворачивается ко мне.
– У меня есть идея, прежде чем мы уедем.
– Да?
Он тянет меня за руку, пока мы идём вниз по эскалатору мимо Санты и возбужденных родителей, ждущих в очереди с нетерпеливыми детьми. Мы перекинулись понимающими улыбками, но продолжили идти дальше, пока Энди не нашёл магазин, который, вероятно, искал.