— Кир, не смеши! Реальность куда страшнее фантазий. Выдуманные ужасы помогают сбежать от ужасов настоящих. Забыть о правде...
— О правде? — снова нахлынула жуть. — Какой?
— Вдруг сейчас самый счастливый момент, а ты его ужасным считаешь? И узнаешь об этом только потом. Вспомнишь, но назад не вернуться! Кир, живи сейчас!
«Но если я не прилетал на Землю с отцом, то как я сюда попал? И, кто я такой?»
Среди камней и земли что-то поблёскивало.
— Эйприл! Это последний! — Кир вытащил из кучи земли зелёный кристалл. Нетерпеливо вытер рубашкой и прислонил к амулету. — Видишь, рогатая голова!
Сверкнуло. В руках засиял полностью собранный Изумрудный Олень.
— Нет никакого «прошлого», Кир. Есть лишь сейчас.
— И что это значит?
— Откуда мне знать? Это слова Маяка.
Кир подождал, но больше ничего не происходило.
— И что теперь? — он изумлённо взглянул на девчонку.
Та пожала плечами.
— Эйприл, ведь так не бывает! После каждого из испытаний я получал награду. Собрал Ключ, а он ничего не открыл! Может, его надо к чему-нибудь приложить?
— Каких испытаний? Какой ещё Ключ? Кир, мы не в виртуальной игре!
— Смотри, тут что-то ещё! — Кир вытащил из земли какой-то обломок. — Похоже на кусочек брелока... Одуванчика! — он потёр его пальцами. — Не оттирается! В чём это он?
— Кровь, — Эйприл вырвала обломок из рук. — Отдай, это мой!
К вечеру поднялся ветер. Восточный, сухой.
Лёжа в постели, Кир уже не вертел в руках амулет, утратив к нему интерес. И не разглядывал небеса, не искал там Венеру. Он смотрел на девчонку.
«Совсем недавно, я считал её монстром... Что теперь? Считать монстром себя?»
На самом деле, Кир не верил, что он такой же, как Эйприл. Он просто не знал, кто он такой. И теперь, незнание устраивало.
«А на Илифии мне исполнилось шесть, — торт и шесть разноцветных свечек Кир помнил в подробностях. — Разве должны сохранится более ранние воспоминания?»
Он не знал.
«Не задавай опасных вопросов, если тебе не нужны ответы» — сказала красотка из сна. Теперь, Кир был с ней согласен.
— Забираешь мою девчонку?
Он, словно ожившая тень.
Острые скулы, тонкий нос, мелкие зубы. Пепельные волосы, зачёсанные назад. Такая серая кожа, что кажется, ей сотни лет. Россыпь веснушек, будто украденных у ребёнка, на бескровном лице.
Взгляд стальных глаз уничтожает, сжигает. Секунда, другая — и я стану пеплом, что осядет сединой ему на виски. Потому, что в них, в этих глазах, в чёрных глубинах зрачков, переливается и мерцает, сияет и лучится ещё большим мраком Тьма.
— Ээ...
— Ээ? Что за «ээ»? Ты мужчина или овца? Отвечай, что тебе нужно! Хочешь мою девчонку?