Тем же вечером в ванной отеля, пока другие отправились на ужин, я надела новые джинсы и сфотографировалась, поставив ноги вместе, чтобы еще раз увидеть то, что я заметила в магазине. Между внутренней поверхностью моих бедер был достаточно большой зазор, прямо как у девушек, чьи фотографии размещены в блогах о диетах и похудении. Именно такую цель я ставила перед собой, когда только приступала к диете, и вот задача выполнена – я согнала этот жир!
Я залезла в Интернет, чтобы убедиться в том, правильно ли я понимала значение слова «худощавый», произнесенное в мой адрес продавщицей, и поняла, что ошибки не было никакой. Я также нашла таблицу соответствия американских и европейских размеров, которая подтвердила мои догадки: брюки 4-го размера соответствовали 34-му европейскому. На этикетке моих джинсов стояла маркировка: «2–3». Тот самый необходимый 32-й. Фантастика!
Теперь речь шла только о том, чтобы поддерживать этот идеальный вес в 48,5 килограмма, как утверждали мои весы. А еще лучше дойти до 48, чтобы получить круглую цифру. Среди всей этой «худощавости» немного хоть чего-то круглого пойдет только на пользу! Чтобы добиться поставленной цели, нужно было просто продолжать есть как можно меньше, несмотря на постоянно возрастающие и отчаянные отцовские увещания. Когда он покупал мне весы, он заставил меня поклясться, что я не буду весить меньше 52 килограммов. Я пообещала, сама не зная того, что мой вес был уже меньше 51 кило. С той самой минуты я и только я знала настоящие цифры, поскольку это лишало всех остальных шанса наседать на меня. Я думала, что мама могла увидеть что-то, когда нас взвешивали на аэродроме перед полетом, но цифра была в фунтах, а не в килограммах. Около 110 или 108 или что-то в этом роде. Когда ты видишь нечто подобное на весах, ты представляешь себя слоном, весящим тонну! Я не была уверена, переводила ли она когда-либо увиденные цифры в килограммы, но, так или иначе, эту тему никто из нас двоих никогда не затрагивал.
* * *
Я достигла идеального веса и идеального размера, но это так и не принесло мне должного успокоения. В реальности я чувствовала себя все более и более встревоженной. Очень скоро мне придется расстаться со своей семьей. Мысль о том, что я останусь совсем одна в этом совершенно чужом и незнакомом для меня мире, давила на меня все тяжелее, по мере того как убегали дни. Наблюдая с берега за серфингистами, я вдруг подумала, что очень скоро мне предстоит также сохранять равновесие, стоя на самом гребне волны и не позволяя ей утащить меня в глубь пучины. На 18-сантиметровых каблуках с этим будет справиться не так-то просто…