Разумеется, там нет ее ключей, поэтому, я постепенно увеличиваю территорию поиска, пока не нахожу их под крайней машиной. Ее как попало припаркованной машиной. Она приехала домой пьяной, хотя пообещала мне, что больше не будет садиться за руль в алкогольном опьянении.
Подбираю ключи, а затем спешу обратно, пока Джанет не попала в неприятности. К счастью, она все еще там, где я ее оставила – все еще сидит на полу с закрытыми глазами, головой и спиной прижимаясь к двери.
Я поднимаю ее на ноги, открываю дверь и завожу в квартиру.
Она выглядит даже лучше, чем я ожидала, учитывая состояние, в котором эта квартира была вчера, когда я привела Джанет домой. Это признак того, что последние двадцать четыре часа женщина была трезвой. Или достаточно трезвой для того, чтобы выбросить пивные бутылки и пластиковую посуду. Достаточно трезвой, чтобы протереть фоторамки, которые она расставила на всех доступных поверхностях в своей квартире.
Почти на всех фотографиях Джанет со своим сыном, и они рассказывают совсем другую историю, чем та, которая происходит сейчас. На тех фото она выглядит счастливой и здоровой. Может слегка уставшей, но это совершенно другой вид усталости. Тот, который перемешивается с удовлетворенностью, которая определенно отсутствует сейчас.
Не в первый раз, я задаюсь вопросом о ее сыне. О том, что с ним случилось. О том, умер ли он или был арестован, или просто ушел и оставил Джанет в одиночестве упиваться до смерти. Я надеюсь, что это не последний вариант, надеюсь, что он где-то там и просто не знает, что с ней происходит и почему, а не забил на собственную мать.
– Я сделаю тебе кофе, – говорю я ей после того, как она устраивается на диване. Но кофе у нее нет... как и всего остального, за исключением пива и дешевой текилы.
Впервые с тех пор, как я открыла свой холодильник сегодня утром, я ощущаю благодарность... реальную благодарна за то, что Себастьян сделал прошлой ночью. Если бы он не купил мне все эти продукты, у меня не было бы ничего, кроме йогуртов, которыми я могла бы угостить Джанет.
– Я вернусь через минуту, – говорю я ей и отправляюсь в свою квартиру. Заливаю ложку растворимого кофе водой из все еще теплой кастрюли, а затем хватаю сумку и набиваю ее продуктами. Я возвращаюсь к Джанет через пять минут, но уже слишком поздно. Она уснула лицом вниз на грязном диване.
Я поворачиваю ее голову в сторону, чтобы убедиться, что она может дышать, а потом быстро раскладываю еду. Только после этого я оставляю ей записку, чтобы она знала, где лежат продукты, и выхожу из ее квартиры. Мы дружим уже больше года, и я так часто помогаю этой женщине, что у меня даже есть ключи от ее квартиры, чтобы я могла закрыть за собой дверь.