Ириш. Он действительно вымотался и потерялся в людях, от которых устал.
Я должна была уехать тогда, а еще лучше позвонить Дэну и не делать вид, что не расслышала чужое женское имя. Не поняла, что он путает меня с другой в пьяном состоянии.
Но я осталась. Рядом с Каином было так хорошо и спокойно, как мне не было очень давно, и я захотела еще, еще пару минут, еще пару слов… Пусть его слова предназначались другой, это вдруг потеряло значение, я закрыла глаза на такой “пустяк” и вышла из машины вслед за ним.
– Ты молчишь, – бросил он задумчиво и пристроился сзади, положив крепкие ладони на мои плечи. – Я что-то сделал?
– Нет, всё в порядке.
Я повела его к двери, угадывая как он старательно балансирует за спиной. То одна, то другая ладонь надавливала на плечо сильней и подсказывала, в какую сторону его занесло.
– И слава богу, – в его голосе послышалась довольная улыбка, а следом Каин наклонился ближе и шепнул на ухо. – Но я знаю, что я мудак.
– Ты упадешь.
– На тебя? Никогда, крошка, ни-ко-гда…
Мы вошли в богатый дом с отвязными картинами обнаженки, которые висели на серо-голубых стенах в широком коридоре. Он уводил прочь от гостиной, где работал электрический камин.
– Давай в гостевую, – подсказал Каин, разворачивая меня за плечи. – С меня хватит ступенек на сегодня.
Я никогда не бывала у него, но все дома похожи друг на друга, как похожи продуктовые супермаркеты. В деталях есть разнобой, но удобство диктует одну и ту же строгую схему. Так что гостевая спальня нашлась за первым же поворотом.
– Черт, от тебя так вкусно пахнет, – Каин опустил ладонь на мой живот и притянул к себе, заперев в горячих объятиях. – Новые духи?
Второй рукой он цеплялся за стенку, чтобы удержать нас обоих, но выходило у него так себе. Через секунду он придумал вариант получше и облокотился на стенку плечом, уведя меня вслед за собой. Так мягко и плавно, что я даже не подумала сопротивляться.
В нем было столько ласки, что защемило в сердце, и я прикрыла глаза, чтобы справиться с волной непонятных эмоций. Меня как будто коротко полоснули острым лезвием и оставили свежую глубокую рану. Стало больно от пронзительных мыслей.
Почему я не с ним? Почему не заслужила таких моментов, когда вместе с мужским желанием чувствуешь невесомую нежность? Тебе хорошо, а не противно и страшно, тебе хочется, чтобы он заходил дальше и сжимал сильнее. Ему можно, потому что ни пощечины, ни насмешки не будет, наоборот, будут лучшие мгновения, от которых перехватит дыхание.
Уже перехватывает…
– Тише, – я нащупала его ладонь и сдавила, надеясь все же произнести слова, которые была обязана произнести.