— Рано, дорогая, — пропела Лина с лучезарной улыбкой на устах.
— Даже слишком, — ворчала Чера.
Корабль замедлил ход, тряска прекратилась. Катарина попятилась назад и наткнулась на тело Раса, его джинсы горели. Потушила огонь, а затем исцелилась. «Со здоровой головой проще передвигаться». Поднялась, под ребром кольнуло. Задрала майку, огромный синяк расползся по коже. Дотронулась, прошептала заклинание и внутри зачесалось. Так бывает, когда затягивается рана. Преодолев неприятные ощущения, бросилась к Бинару. В отверстие аварийного люка пробралась трава. Они приземлились. Волк вновь стал человеком. Присела рядом и исцелила ему плечи, тут и там убрала ссадины с сияющей, белой кожи. Веки затрепетали, и она переключилась на Ри. У неё рана была куда хуже. Через дыру легко просматривалась кость, которая по цвету ничем не отличалась от человеческой. Катарина призвала энергию и прочла заклинание, на которое ушло достаточно много сил. Уставшая, заставила себя встать. Огонь поедал коридор, нечем было дышать. Призвала лучи, и золото разлилось в отблесках полыхающего костра. Приподняв всех троих, направила лучи прямо по коридору. Следующий аварийный выход находился через поворот. Нести нескольких одновременно оказалось нелёгкой работой, учитывая, что сил на исцеление Ри было потрачено предостаточно. Но крепкая, хоть и неполноценная, нить связи, сияла и возвышалась над головой. И это вселяло надежду. Дым проникал в лёгкие, глаза слипались, захотелось спать. Прикрыла рот рукой, спохватившись только сейчас. Тело ослабевало, и вскоре она рухнула на пол лицом вниз. Лучи исчезли, тела волков последовали её примеру. Она на миг пришла в себя, когда сильные руки резко подхватили. Топот ног по металлической поверхности казался лучшим звуком, который когда-либо слышала. «Прямо, как музыка». Моргнула и ухватилась взглядом за картинку: несколько мужчин тащили массивное тело, большая ладонь волка свисала и волочилась по полу. Топот прекратился и стал глухим. Они ступили на мягкую поверхность. Живительный воздух заполнил ноздри, проникая глубже. Кашель вырывался, низвергая едкий дым наружу. Знакомые, родные руки перехватили и прижали к себе. Худощавое плечо кололо висок. Она была с ним. Она жива. Про себя оправдалась: «В другой раз Габи».
Очнувшись в постели, медленно повернулась на бок. Он сидел напротив и смотрел печально, слегка нахмурившись. Протянула руку, и он бережно заключил её в ладони. Молчание не тяготило. Рядом с ним она могла молчать часами, лишь бы вот так держал ее за руку. Было интересно, о чём он думает. Рыжие глаза хлопнули бесцветными ресницами, и он опустил вниз лицо.