И, казалось бы, не виноват в том Ждан, что с ним случилось — а всё равно заметно злились на него те, кто пришёл с Медведем на его поиски. Как будто из-за того, что он-то, наделав столько дел, помяв каждого, кто был сейчас здесь, сам почти не пострадал. А парни держались за бока и то и дело касались кончиками пальцев ссадин на лицах.
— Я с Жданом и Ладейкой останусь. Помогу им дойти. Он-то и сам, верно, ноги дотащит. Очухается только чуть, — сказал один из молодых весечан. Ведана не помнила имени. Сейчас она вообще мало о чём думала, кроме того, что Медведя скорее нужно к лекарю донести.
— А мы Медведя потащим обратно, — согласился Вараня. — Только вот надо волокуши. А то мало ли. Сильно его потрепало.
Парни подобрались и рысцой через сугробы побежали в сторону недалёкого молодого сосняка, где можно было нарубить хороших веток на волокуши. А Ведана снова обратила взгляд на старосту. Сейчас одно пока успокаивало немного: что он дышал всё же, а кровь, окрасившая снег вокруг него, была больше перевертеня, которому крепко досталось топором. Но сейчас, когда он принял прежний облик, рана не казалась столь страшной. Ладейка прикладывала к плечу медленно садящегося Ждана ледяной комок, останавливая кровь.
— Замёрзнешь ведь, — почти хныкала. — Пока дойдём.
Да он и не слышал как будто, диковато зыркая по сторонам и плохо, видно, понимая, что здесь делает.
— Не замёрзнет, — отозвалась Ведана, вновь отворачиваясь. — Внутренний жар его ещё долго будет греть. Успеете до дома добраться.
Она и хотела бы как-то Медведю помочь, но не была целительницей. Она видела токи его силы, ещё могучие переливы древней крови — и не могла ничего поделать — только ждать, как принесут парни веток. И монотонное причитание Ладейки отвлекало, раздражало невольной злостью, что поднималась в груди. Да не только на Ждана, а больше — на себя саму.
Скоро притащили волокуши; весечане осторожно подняли всё ещё бесчувственного Медведя и уложили на них. Схватились, дёрнули — и потащили в сторону Беглицы, оставив позади едва плетущегося Ждана под присмотром жены и товарища. Никто ни о чём не говорил до самой веси. А Ведана шла по сугробам рядом с волокушами и почти не спускала взгляда с лица Медведя. Всё боялась,ч то он вдруг — перестанет дышать.
— К Горшеку его надо, — напомнил Вараня. Будто кто-то забыл.
Да путь через всю Беглицу — на другой её конец — оказался самым тяжёлым. От взглядов, что сыпались со всех сторон, от шепотков и испуганных выкриков.
— Живой? Живой хоть?
— Живой будет! — уверенно отвечал сын кузнеца и, видно, самый близкий из всех друг Медведя. — Не верещите.2f83e3