— Что это за оружие? — Ингольв слегка дотронулся до отверстия с другой стороны которого кровь ещё сочилась.
Девушка оттолкнула его руку, недовольно хмурясь.
— Тебе лучше не знать.
Пожалуй, да. Может, оно создано колдовством, и к нему лучше не прикасаться. Хотя, если вот так вот продырявить кому голову… Выглядело гораздо проще, чем размахивать мечом. Этот Марк ведь даже не приблизился.
— Вам лучше поскорее уйти, — пробухтела Тилда, когда Ингольву перевязали плечо.
Травы заперли кровь, и боль тут же начала стихать.
— А ты не поведёшь по нашему следу кого-то из его знакомцев, если они пожелают прыгнуть из своего мира в наш?
Колдунья посмотрела въедливо, покачала косматой седой головой.
— Ты точно решила, что не вернёшься в свой мир? — обратилась она к Асвейг, хоть и смотрела мимо.
— Теперь нет. Я так хотела вернуться, найти ответы, убедить кого-то в том, что не являюсь злом. Но я вспомнила всё. И понимаю теперь, что никого там переубедить не смогу. И зря мои родители рассчитывали, что после постижения гальдра меня примут обратно там, где так сильно жаждали убить.
Девушка опустила взгляд на свои руки, сложенные на коленях.
— Ты можешь пойти со мной, — тихо проговорил Ингольв. Тилда вздохнула. — Если хочешь.
Асвейг взглянула на Блефиди, который так и молчал, будто всё происходящее настолько его поразило, что он не находил слов. После посмотрела на Ингольва. Так долго и вдумчиво. Между её бровей мелькнула складка, но разгладилась, когда девушка на что-то решилась.
— Мне больше некуда идти, Ингольв Радвальдссон. Если ты примешь…
— Ты же знаешь, что приму, — не стал он выслушивать её просьбы, в которых не было необходимости.
Одно желание разрывало его сейчас на части, владело разумом, быстрее гнало по телу кровь, которая билась в висках: он хотел сгрести Асвейг в охапку и унести с собой, даже если будет сопротивляться. Даже если будет грозиться убить его. Даже если будет убивать. Забрать её и никогда больше никуда не отпускать: ни к каким колдунам, ни к саамским ведьмам, ни в другой мир.
Девушка улыбнулась как-то вовсе не радостно, будто собиралась шагнуть в пропасть, потому как со спины её нагоняли голодные волки. И так пропадать, и по-другому не выжить.
— И правда ведь, — нарушила повисшее было молчание Тилда, — от судьбы не убежишь. Я спрячу её следы в междумирье. Никто другой никогда не сумеет больше её отыскать. Но больше ты не сможешь жить, оглядываясь на прошлое, девочка. Не сможешь искать в нём оправдание. Ты понимаешь это?
— Понимаю.
— Тогда уходите.
Колдунья, кряхтя, встала. Взяла клюку и потащилась к выходу из вежи.