В лагере, среди шатров и палаток, принадлежащих Фьётре, царила напряжённая суматоха. Все ожидали решения конунга и предчувствовали, что им теперь вряд ли придётся сладко. Кто-то даже предлагал собраться и уехать, пока не поздно. Может, Хакон просто махнёт на них рукой и позволит жить, как жили. Но вдова быстро запретила всем и думать об этом. Как только она заметила, что Ингольв вернулся, подошла, вопросительно заглядывая в лицо.
— Что ты решил? Ты станешь требовать вергельд?
Он опустил на женщину взгляд и поморщился от того, насколько противно теперь стали даже стоять рядом с ней.
— Я обещал, что не стану. И я привык держать слово. Только пусть он, — указал на младшего брата женщины, — вернёт моё оружие.
Прекрасный меч, который подарил Радвальд перед первым походом, и топор, сработанный кузнецом в Скодубрюнне несколькими зимами позже, он не хотел оставлять никому. Сразу, как только его обезоружили, заприметил, кто забрал их. Думал, правду сказать, просто подкрасться к парню ночью и свернуть шею, но каждый раз гнал эту заманчивую и опасную мысль прочь. Теперь всё встало на свои места.
— Конечно! — поспешно согласилась Фьётра. — Я скажу ему тотчас же.
— И ещё. В мешке Асвейг был ларец с рунными дощечками, — Ингольв невольно обернулся на девушку, которая о чём-то говорила с Рагной, стоя неподалёку. — Его тоже надо вернуть.
Вдова замялась, явно решая, стоит ли говорить правду или придумать что.
— Этого ларца нет. Его сожгли. Подумали, что на дощечках колдовство.
Ингольв на миг прикрыл глаза, борясь с новой вспышкой гнева.
— Верни оружие, — вздохнул.
Женщина быстро ушла, прочь от новых расспросов. Жаль, что так получилось с ларцом, он был дорог Асвейг, и она расстроится, узнав, что он уничтожен. Но большего у Фьётры сейчас не вытрясешь: всё остальное добро осталось в её поместье, а ехать туда, тратить ещё почти две недели пути, он не мог себе позволить. Прервав нерадостные размышления, подошли Блефиди с Эльдьярном.
— Ничего мы с них не получим назад, — вздохнул ромей. — Деньги наши они уже по карманам рассовали. Вот, только это удалось забрать.
Он провел по рукояти висящего на поясе кинжала, который привёз с собой из-за моря.
— А тебе? — Ингольв посмотрел на великана. — Тебе хотя бы оружие вернули?
Тот кивнул, откинув край раздобытого уже где-то плаща. Надо же, и одеждой разжился.
— Тому сопляку повезло, что я сдерживал силу меча, — хмыкнул Эльдьярн. — Иначе уже обгорел бы до костей.
Конечно, никто не сомневался, что он обладает гораздо большими силами, чем хочет показать, но чтобы даже меч его был опасен для обычного человека, о том приходилось слышать впервые.