— В таком, до которого ты не доживешь, — сообщила Лили жалобно вскрикнувшему парню, а в следующий момент ее выкинуло из аномалии.
Арролин Шаред вышел из тени. Не то, чтобы произошедшая сцена его впечатлила или смутила. Для лорда-декана это убийство было настолько давним событием, что единственное, как он мог к нему относиться — как к голографическому фильму. Тем более, что студентка Крипс уже давно своим поведением никого не удивляла. Также и выпускник Эманд Мюр никогда не отличался кротостью и монашеским смирением.
— Лорд Шаред… — едва слышно, на самой грани, из последних сил.
Эманд был еще жив и должен был остаться таковым еще несколько минут.
Арролин отвел взгляд от выпускника, сосредоточившись на месте преступления. В его воспоминаниях оно выглядело совсем иначе. А значит, следовало поторопиться и убрать все следы до прихода его молодой версии вместе с Теодором Кестером. Вздохнув, Шаред прошептал несколько формул, чтобы привести в пристойный вид не только место, но и самого Эманда.
— Это ради науки, — со вздохом убедил сам себя Арролин.
Признаться, он уже сомневался в правильности своих поступков. Одно дело — понять природу белой крови, заставить ее работать на магов, быть может, даже приблизиться к пониманию мироустройства. И совсем другое — пробудить древнее божество. Вряд ли Темный скажет Арролину “спасибо”. Разрушать привычный порядок, а еще хуже — весь мир, лорду-декану не хотелось. Он мог через многое переступить на пути к цели, но не через благополучие всей галактики.
Конечно, была высока вероятность, что ритуал не сработает. Или же Всеединый не позволит Темному богу причинить миру вред. Ведь не зря он низверг остальных Древних… возможно, и сейчас, если что-то пойдет не так, Всеединый вмешается и навсегда уничтожит Темного.
Но… на этом месте Арролин скривился, как от боли. Шансы и риски — не то, чему можно довериться. Особенно, если дело касается таких непредсказуемых сущностей. Шареду необходимо было лично убедиться, что ритуал нарушен, и его никто не сможет довести до конца.
Насколько маг понял из описания ритуала, Темному было важно забирать из тел именно остаточную магию вместе с жизнью. И если бы только Шаред мог просто вытащить эти крупицы из Эманда прежде, чем к нему прикоснется Кестер… Однако история не знает сослагательного наклонения. Если Арролин своими глазами видел, как Теодор забирает из Мюра магию, значит, так и случится. Другой вопрос, чья именно это была магия?
Собравшись с мыслями и решившись, мужчина достал из кармана мантии заранее подготовленный шприц с белой кровью и, примерившись, вколол себе в вену. Первые секунды Арролин слышал только стук собственного сердца. А затем мир преобразился. И дело было даже не в обострившихся зрении и слухе и не в резко раздувшемся резерве, который стал больше едва не вдвое, наполнив мужчину совершенно новой, яркой и искрящейся силой, непохожей на привычный поток магии. Дело было в том, как Арролин теперь воспринимал все, что окружало его. Это был материал — податливый, готовый к использованию и почти бесконечный. Весь мир был куском глины, которому на гончарном круге придали нужную форму. И стоило только захотеть, его можно было переделать и изменить.