274 /Есть/ Трое Небесных врат и Четыре Земных двери. /Тебе следует/ вывести /свою армию/, сформировать и выдвинуть ее. /Затем тебе надо/ на рассвете собрать пехоту и кавалерию, чтобы они стремительным маршем прошли по улице под бой барабанов.
При чтении этого изречения спрашивающему следует учитывать, что Чжу-Гэ Лян, автор Шень шу, был одним из самых знаменитых полководцев Китая. Во многих эпизодах романа «Трое- царствие» и в либретто китайских народных опер прославляются его ум и хитрость. Образ автора настолько многогранен, что в нем смешались такие черты, как человечность и коварство, интеллигентность, образованность и суеверность. Он был последователем даосизма*, затем конфуцианства*, отшельником и государственным деятелем, музыкантом и изобретателем военных технологий, и подчас эта личность представляется совершенно непостижимой.
В данном изречении затрагиваются аспекты космогонии, или учения о возникновении и строении мира, где Трое Небесных врат изображают ступени внешнего космоса, а Четыре Земных двери, ориентированные на четыре стороны света, указывают на организацию земных отношений.
Несомненно, спрашивающий продвигается в жизненно важном для него направлении. Ему следует продолжать выбранный путь и тщательно планировать каждый «маневр», который он собирается предпринять или, учитывая обстоятельства, должен предпринять. По крайней мере, ему необходимо оценить возможные последствия своих действий. Хотя оракул предвещает успех тому, кто не медлит в осуществлении своих намерений, все же речь идет также о тонкой «игре сил», в которой ему необходимо уделить все свое внимание даже самым незначительным, на первый взгляд, деталям. Это было формулой успеха многих полководцев как в древности, так и в новые времена.
275 Что за гора! На ее вершине воздвигнут храм, несравнимый с домами /обычных/ людей, лишенный отпечатка времени, как серые облака на небе.
Здесь оракул обращается к человеку, который хочет удалиться в «пустынь», возможно, даже в общину, подобную монашеской, или уже находится там.
Но он должен задать себе еще несколько вопросов: Близки ли ему названные в изречении цели, «лишенные отпечатка времени»? Действительно ли, он может выдержать отречение от любой собственности и от времени как символа мирской жизни?
Спрашивающему следовало бы уединиться для медитации на «возвышенное место». Ему надо обратить внимание на то, чтобы «вид на юг*» оставался ему открытым. Тогда сердце, вместилище радости и желаний, а также бескорыстной любви к ближним, сможет рассеять его внутренний туман.