— Мы выждали с полчасика и тронулись следом. — говорил красноносый стражник, которому благодарные слушатели всё подливали и подливали местного тёмного вина. — Наш мудрый король сразу догадался, что Золас захочет забрать себе это паскудное бабьё, а лучшего места, чем тот мост и придумать нельзя было. Ну, значит подъезжаем мы к мосту. Ни хрена не видно, но слышно даже сквозь дождь, как там галдят и стреляют! Значит тут этот субчик, распутниц освобождать явился, вместе со всей своей бандой! Наш командир приказал в галоп, вот мы и поскакали. Только ещё до моста не доехали, слышим ба-бах! Командир за грудь хватается и прочь с коня на всём скаку! А тут снова — ба-бах! ба-бах! И так раз шесть. Первый ряд весь с лошадьми и попадал! А мы летим во весь опор, ведь на скаку-то быстро не остановишься! И тогда, ка-ак грохнет! Мне огнём в глаза полыхнуло, конь подо мной на дыбы, а я из седла вон! Когда проморгался, гляжу — кругом меня люди кучами валяются, рядом кони мечутся обезумевшие! Ну, всё, думаю, хана! Побил нас Золас! Собрался я, было сделать оттуда ноги, но тут меня чей-то конь по каске копытом грох! Тут я и отключился.
— А как Золаса-то поймали? — спросил кто-то из слушателей.
— Так я этого не видел, я ведь в отключке лежал! — ответил красноносый стражник и снова взялся за кружку.
Присутствующие разочарованно зашумели.
— Я расскажу вам, как взяли Золаса! — раздался голос с порога и все обернулись в ту сторону.
В общую залу вошёл стражник с сержантскими нашивками. Увидев его, давешний рассказчик вполголоса выругался и отвернулся в другую сторону.
— Я знаю, как попался Золас, потому что это я его поймал! — заявил вошедший и, гордо подняв голову, прошёл в середину, где ему тут же освободили место.
Все присутствующие сгрудились вокруг нового свидетеля, едва не повиснув друг у друга на плечах. В эту толпу не полезли только двое — красноносый стражник и трактирщик, неторопливо протиравший стаканы за стойкой.
— Что скажешь, Ганс? — спросил второй у первого.
— А чего тут скажешь? — ответил красноносый. — Это, известное наше трепло! Нет такого другого любителя, приписать себе чужие заслуги, как сержант Мохель. Я и впрямь не видел, как сцапали Золаса, но как Мохель кувыркнулся с лошади, я видел, ведь скакали мы рядом! Он тогда ещё в глубокую лужу плюхнулся и лежал там лицом вниз. Я уж подумал: прощай Мохель, не услышим мы больше твоих баек, а заодно и доносы на нас начальству строчить больше будет некому! Так ведь нет же! Вот он, живёхонек. Правду значит, говорят — г…но не тонет.