— Это понятно. Поставил я как-то на школьный НГФ делительную головку. Потому думал, как быть. То ли деталь закрепить, то ли фрезу. То и другое вместе никак не лезло.
— Выкрутился? — с интересом спросил Иван Сергеевич.
— А как же! — с гордостью ответил Юра. — Гайку ходовую на вертикальной подаче вверх ногами перевернул. Василий Иванович потом сказал, что мне еще повезло, что станок оказался старого образца с толстой плоской плитой. На современных, с ребрами, пришлось бы укороченную делать. Но, в общем, выкрутился.
— Это хорошо. А теперь шагай в зал дипломного проектирования — он сейчас пустой, кульманы свободны. Нарисуешь компоновку будущего станка. Рабочие чертежи нам без надобности — по месту сообразим, а пара эскизов, чтобы начать, край как нужна.
Март 1956, вечер.
— Нет, я категорически не могу понять, почему Павел Петрович носится с малолетним умником, как известного типа личность с писаной торбой! — недовольно высказалась личность профессорского вида, поправляя очки в золоченой оправе. — Деньги тратятся нешуточные. На его подготовку отвлечен лучший инструментальщик завода! Закреплены преподаватели! Которым, между прочим, завод платит по явно завышенным ставкам! Одних материалов выделено на такую сумму — язык выговорить не поворачивается. И заметим, большая часть их — особо фондируемые! У меня вопрос, товарищи: что мы получим в итоге?
— Вы, Илья Альбертович, бухгалтер, я так понимаю? — вежливо осведомился Павел Петрович.
— И что? — осведомился хозяин оптики в золоченой оправе, нервно теребя галстук. — Это как-то может мне помешать заботится о рациональном расходовании государственных средств. Так вот, заявляю ответственно: их всегда не хватает!
Директор завода, до того момента безразлично молчавший, неожиданно прервал монолог бухгалтера:
— Это вы правильно заметили, товарищ Коган. Забота о сохранности и целевом использовании государственных средств — наша первейшая забота. Вот вы, в частности, родственницу недавно перевозили, как там ее?
— Эсфирь Соломоновна, — медленно покрываясь красными пятнами, ответил бухгалтер.
— Во-вот, продолжил директор. — Эсфирь Соломоновна… Ладно, не суть. Суть в том, что по документам, заводская машина работала совсем в другом месте. Что это выходит-то?
— Я сейчас … деньги в кассу … немедленно, — устремился к двери бухгалтер, оставив на столе папку с документами.
— Папочку не забудьте, — остановил его директор. — И заодно разберитесь с приписками по чугунолитейному, а то вишь, наладились печное литье налево сбывать.
— Я … разберусь … сейчас же разберусь, — неуклюже пробормотал Илья Альбертович, сгребая бумаги со стола.