Юрий, очевидно, почувствовав его настроение, тихо проговорил:
— И всё же, ты не любишь людей, Оуэн… Я тебе неприятен?
— Дело не в этом, Юрий. Извини, если дал тебе это почувствовать. Просто я боюсь находить, чтобы потом не потерять, — вздохнул тот. — Причина не в тебе, а во мне. Я излишне консервативен и привык к одиночеству. Нет, скорее — к своей изолированности.
— Я тоже устал от одиночества, Оуэн. И от изолированности тоже.
— Но моё одиночество вынужденное, — удивился криптит. — А ты — часть огромной цивилизации, состоящей из миллиардов особей. Неужели среди них может быть одиноко?
— Да, может. Я всегда один, — тихо сказал Юрий.
— Почему? Тебя не понимают? Не хотят с тобой общаться? — спрашивал Оуэн. Ему хотелось понять — что с этим мальчиком не так?
— Это я их слишком хорошо понимаю. И это я не хочу с ними общаться, — резко ответил Юрий. — Мы по-разному смотрим на мир.
— Это временно, — вздохнул Оуэн. — Ты изменишься, Юрий, и станешь думать как все. Таков закон стаи. Одиночки в ней не выживают.
— Но я не хочу меняться! — возразил Юрий. — И не хочу быть в этой стае! Законы человеческого общества бесчеловечны, а его перспективы… бесперспективны. Да ты и сам это знаешь.
— Будущее всегда многовариантно, Юрий. Не всё так однозначно, — возразил Оуэн.
— Но, поверь — между тобой и мной гораздо меньше отличий, чем с ними.
— Ты уверен? — пытался разобраться Оуэн. — Чем тебя привлёк морской житель? Мыслями? Но в мире есть множество уникальных людей, мыслящих не ординарно: философы, писатели, просветители, религиозные деятели. Неужели ты не заметил их, путешествуя по миру в астрале? Вы — родственники по Виду. Я — другой. Например, думаю не только головой, но и ногами. У меня голубая кровь. Мы с тобой живём в несходных стихиях и на разных сторонах планеты. Что же нас объединяет?
— Одиночество, например. И то, что ты — не человек.
— Я не понимаю тебя, — отозвался Оуэн. — Они обижают тебя, не хотят общаться? Поверь, я не против общения с тобой. Но мне кажется, что, считая так, ты теряешь корни, основу. Ведь сам ты — итог длительной Эволюции человеческого рода. Нельзя отрицать и отвергать самого себя. Надо найти… общее. Я, например, сожалею о том времени… Впрочем, это неважно, — прервал он сам себя. — Расскажи мне о себе.
Но тут Юрий вдруг заявил:
— Извини, Оуэн, поговорим в другой раз. — И его голос исчез.
Оуэн осел в своей нише. Ему казалось, что он только начал подыскивать к мальчику ключик. Но вдруг спугнул его. И он был недоволен собой. Вёл себя как… угрюмый анахорет. Но ведь он такой и есть. Не стоило приставать с расспросами — захочет, сам о себе расскажет.