Прошлой ночью она была особенно изобретательна в своих попытках доставить ему удовольствие, дразня его естество своим ртом! Он думал, что умрет, думал, что ранее освобождение почти наверняка лишит его положения главного самца, настолько это было соблазнительно. Но воспоминание о том, как ее теплая, влажная щелочка обхватывала его плоть и выжимала из него семя, было слишком сладостным, он знал, что не сможет жить без него, и должен сдержаться. Когда ему это удалось, Богиня! Такая награда! Она потянула его на себя, позволив взобраться на нее! Это было… запрещено. Порочно. Даже думать о таком недозволенно. Это было греховно, предосудительно. Его кровь закипела при мысли об этом, а плоть увеличилась в размере.
Нет! Только потому, что Грут позволила это однажды, еще не значит, что она когда-нибудь позволит это снова. Он не должен оскорбить ее своими желаниями. Ему было достаточно, даже более чем достаточно, когда она взбиралась на него.
Он попытался остудить свою кровь. Если бы они были дома, с племенем, с уже построенными жилищами и изобилием пищи, да, они могли бы проводить день за днем спариваясь, но они были вдали от дома. Здесь было мало еды, и они жили в пещере без предметов обихода и удобств. Когда они спаривались, то делали это на твердом камне, всегда со страхом, что похитители найдут их и снова запрут в камерах. Грут худела и слабела, постепенно под лишенной шерсти коже проступало еще больше костей. Его запах был на ней повсюду, но у нее не было шкуры, чтобы пометить его, кроме как между бедер. От нее исходил такой аромат, что он пропитывался им, когда они совокуплялись, и он надеялся, что этого достаточно. В следующий раз он попробует втереть его в шкуру на своей груди, на всякий случай.
Он чуть ли не сожалел, что его желание спариться наступило именно сейчас, когда в округе не было спокойных, безопасных мест, где они могли бы лечь, и не было других супругов, приносивших бы им еду, поскольку Грут спала дольше после каждого спаривания. Он понимал, что им нужно лучше стараться, если они собирались выжить. Ему нужно было найти более обильный и надежный источник пропитания, а также снабдить их пещеру мягкими предметами. Возможно, им даже небезопасно оставаться здесь дольше, ведь их наверняка выслеживают. Если им снова придется выдвигаться, Грон не знал, куда их вести. Он ничего не знал об этой земле. Он увел их от преследователей, а это значит, что теперь воды у них будет меньше, к тому же он не видел, не слышал и не чуял никаких животных в этих лесах. Если они хотят выжить, им придется найти место, где обитал другой народ, и учиться у них. Им придется покинуть лес, а он не знал, куда идти.