— Благодарю.
Я бросил две стодолларовые купюры на стойку и повернулся, чтобы передать Каспиану напиток.
— О, сэр, напитки за счет бала.
Я посмотрел на мужчину:
— Прекрасно, тогда считай это чаевыми.
Мне нравилось сорить деньгами. Не щеголять в отвратительной манере, а делать это осмысленно. На самом деле нам обоим нравилось. Близнецы думают одинаково. Мне нравилось вознаграждать тяжелую работу, особенно когда её не ценят. Никто не ценит хорошего бармена.
Я жертвовал на благотворительность, и часто. Поддерживал фонд раненых солдат нашего королевства Мэриленд. Каспиан поддерживал некоммерческую организацию, обеспечивающую нуждающихся матерей и детей одеждой, питанием и жильем. И да, мы оба оставляли абсурдно большие чаевые. Потому что, в конце концов, это были просто деньги. Но, с другой стороны, деньги — это всё, когда ты на мели. Отец учил нас ценить деньги, а в нашем привилегированном мире королей это был редкий урок.
Но отец хорошо преподал нам урок. В конце концов, он вырос в грязи: сын шофера-механика, который привлек внимание принцессы Мэриленда. Один взгляд — и он не смог отвести глаза.
Вот и другой урок, который отец преподал нам: всегда бороться за желаемое и никогда не позволять кому-то утверждать, что ты не можешь получить это «просто потому что». Наш отец точно знал, что хотел маму, и боролся за нее изо всех сил. В Мэриленде разразился скандал, когда чистокровная принцесса и единственная дочь короля Горация влюбилась в сына шофера. Принцессы не встречаются с механиками. И уж точно не выходят за них замуж.
Но она вышла.
Так что да, отец научил нас ценить деньги. У него их никогда не было, а потом стало больше, чем когда-либо. Мама разделяла его взгляды на богатство и привилегии — это ответственность, а не подарок. Быть богатым означало помогать нуждающимся, а не властвовать над ними.
Короче говоря, именно поэтому я дал бармену двести долларов на чай за два напитка.
— Сэр, уверяю вас, это необязательно.
— Знаю, — сказал я с улыбкой. — Но мне в кайф.
— Сэр...
— Пожалуйста, оставь себе. — Я покачал головой. — Это не благотворительность — я просто люблю вознаграждать за тяжелый труд. — Я попробовал бурбон. — Между прочим, восхитительный напиток.
— Благодарю вас, ваше высочество, — ухмыльнулся парень.
Я повернулся к брату. Мы прошли по позолоченному замку Люциана навстречу звукам толпы и музыки, доносившимся из бального зала.
Готов ли я к сегодняшнему вечеру? Не очень, но вот мы здесь.
— Хотя бы бурбон что надо.
Я фыркнул — как будто король Авилона собирался подавать дешевое дерьмо. Я не расслышал название, но не сомневался, что бурбон был бесценным, коллекционным напитком, или частной маркой, или типа того. Правда в том, что никто из нас не был готов к вечеру. Год выдался адовым, и это ещё мягко сказано. Двенадцать месяцев назад наш отец окончательно проиграл битву с раком. Гребаный рак! Бой, в котором не мог победить даже такой боец, как он. И вот, спустя несколько месяцев мы уже подавляем захват власти советом.