Арбитр Мирекс с подозрением взглянул Хасту в глаза: «Как следует понимать это замечание?»
Хаст понял, что зашел слишком далеко. — Иксон Мирекс был закоснелый тугодум, но не дурак: «Не более чем преувеличение — меня эта башня просто восхищает».
Мирекс хмыкнул: «В эстетическом отношении она позорна. Над нами и так уже смеется весь архипелаг. Говорят, что обитатели Четырехлистника и Санкстона отличаются экстравагантными причудами — теперь так же будут отзываться о нас. На вашем месте я разобрал бы эту башню и построил другую».
«Эта вполне подойдет», — беззаботно откликнулся Хаст.
Прошло еще несколько дней. Царь-Краген покормился сначала на Зеленом Фонаре, потом на Флёрное, а на третий день — на Эдельвайне, после чего заплыл далеко на запад к Гранольту. Два дня его не видели, а затем он появился на горизонте к югу от Омержа, медленно перемещаясь на восток. На следующий день он снова обожрал Эдельвайн, тем самым почти истощив запасы местной лагуны, а наутро после этого покормился на Самбере, третьем по счету плоту к северу от Транка. Обитателей Транка охватили тревожные предчувствия. Люди переговаривались вполголоса, то и дело искоса поглядывая на море. Каким-то почти телепатическим образом все они понимали, что готовится дерзкий проект, даже если большинство не могло сказать, в чем именно этот проект заключался — об этом знали только человек тридцать, а они держали язык за зубами.
Через два дня после того, как Царь-Краген закусил в лагуне Самбера, он появился в океане к северу от Транка и полчаса лежал на воде, пошевеливая ластами. Заметив это, самые пугливые покинули Транк и переселились с семьями на Тразнек.
Войдервег яростно требовал от Хаста объяснений: «Что происходит? Что ты вознамерился сделать?»
«Гораздо важнее было бы знать, что вознамерился сделать ты», — откликнулся Скляр Хаст.
«Я? Что намерен сделать я? — взревел дородный заступник. — Я намерен блюсти высшие нравственные принципы, что еще? Это ты и твои сообщники создаете угрозу самой основе нашего существования!»
«Успокойся, Войдервег! — с неприязненной усмешкой сказал Уолл Брюс. — Вот он плавает, краген, которому ты посвятил жизнь. Если он заметит, что ты нервничаешь, ты утратишь всякое уважение с его стороны».
«Он движется! — предупредил Рудольф Снайдер. — Плывет сюда!»
Семм Войдервег всполошился, всплеснул руками: «Я обязан приветствовать его. Скляр Хаст! Предупреждаю... умоляю тебя, не нарушай Ковенант!»
Хаст не ответил. Отчаянно погрозив ему пальцем, заступник прошествовал к краю плота и приступил к ритуальной жестикуляции.