Достав какой-то свиток со свисающими шнурками, залитыми сургучными? печатями, он развернул его и, щурясь, зачитал: “Президент Владимир Дорогин, Спикер Вячеслав Борисов и Прокурор Юрий Птичкин – вы обвиняетесь в покушении на убийство путем нанесения тяжких увечий глубокоуважаемой, высокочтимой высокорожденной госпоже Маат - богине Истины, Справедливости, Закона и Правосудия. Судебное заседание по вашему делу состоится завтра”. Затем, не обращая внимания на наши попытки вступить в переговоры, он развернулся и ушел, а за ним потопали и бравые охранники.
Теряясь в догадках, мы втроем пытались понять, что же все-таки произошло, но никаких более или менее внятных предположений так и не получилось. Больше всего сбивала с толку речь торжественного дедули – вроде все было понятно, но каждый из нас заметил, что говорилось все на незнакомом языке. И на этом мы вдруг дружно отрубились.
Пришел я в себя от окрика – собирайтесь – идете в суд. В коридоре – высокий мужик, нацепивший странный шлем в виде собачьей головы [2], с охраной. Рядом -дюжий дядька с ключами, который отпер наши закутки и велел выходить. Песьеголовец торжественно объявил – я- бог Анубис, сын Осириса, отведу вас в Великий Чертог Двух Истин, где вы предстанете перед судом Великой и Малой Эннеад [3]. От этого заявления мы слегка поплыли и только у Володьки хватило духа попытаться что-то сказать, в результате чего он сразу получил от охранника тумака, а назвавшийся Анубисом заорал на нас: “Ничтожные, говорить будете только тогда, когда вам дозволят”.
Провели нас по нескольким коридорам и лестницам, доставили в довольно большой, хорошо освещенный зал. В президиуме одиннадцать …эээ… существ в белых хламидах, (не все человеческого облика), среди них – представительный мужчина неопределенного возраста с молотком в руке – наверно главный. Рядом за отдельным столом – вроде человек, также в белой хламиде [4], и рядом с ним – небольшой человечек, перед которым были листы пергамента и гусиное перо с чернильницей. Напротив амфитеатром в зале сидят около четыре десятков… существ. Некоторые переговаривались между собой, один толстячек вроде как дремал. Все смотрят на нас с неприязнью, осуждающе.
Провели нас к скамье, вокруг – охрана. Слева от нас на кровати с колесиками – женщина, лицо – в кровоподтеках, вся в бинтах, руки и ноги – в гипсе, с лангетами, рядом с ней бригада с красными крестами на шапочках. Чувствую – этот театр абсурда мне что-то напоминает. Ага, думаю, вспомнил – говорю Юрке – Голсуорси “Секхет” [5] – читал??? Там про загробный суд. Тут же получил оплеуху от охранника.