Не заставляй меня смотреть — молча умоляла я. Ведь я пропаду, пропаду в твоих глазах… растаю, как ледышка под солнцем…
Он вдруг издал странный звук, раскинул мои ноги шире, почти полностью вышел… замер на мгновение… и вломился обратно — сильно и глубоко, сразу на всю длину.
Я выгнулась дугой, подаваясь вперед бедрами… Боже, как хорошо… и как плохо…
— Алэйна… Посмотри на меня… Хочу… видеть тебя… чувствовать…
Нельзя, нельзя…
Внезапно меня взяли рукой за подбородок, повернули голову прямо.
— Почему ты плачешь?
Он остановился — замер внутри меня, прекратил все телодвижения.
Потому что я люблю тебя — прокричало мое сердце. Вот так просто. И потому что мне хорошо…
— Я просто… глупая… — ответили мои губы. — Не обращай внимания…
— Конечно, глупая… — ответил он, странно улыбаясь. И возобновил движения, акцентируя каждое свое слово жестким, сильным толчком. — Глупая… горячая… живая. Я тебя давно ищу… по всем мирам…
— О, боже… — глаза мои расширились. Что он сейчас сказал?..
Не давая мне осознать, что я только что услышала, он протиснулся рукой вниз и закружил там пальцами — широко, горячо и мокро… не переставая толкаться в меня — все сильнее и глубже, с каждым движением все выше взвинчивая меня по спирали… пока ни стало плевать на все… пока тело не возобладало над душой и разумом…
Цепляясь за его плечи, я все теснее прижималась к нему, все громче умоляла о чем-то, нетерпеливо кусая губы…
— Так? Так? — жаркий шепот в самое ухо пробился ко мне сквозь горячечный пульс.
Господи, неужели это я ору «сильнее!»… умоляю его, как похотливая сучка, царапая спину…
Ругнувшись, Освальд вдруг перекинул через себя мою ногу, дернул за попу, приподнимая на колени и крепко взялся с двух сторон за бедра…
— Осторожнее… с желаниями, детка… — прорычал он. Замер на долю секунды, пристраиваясь и дразня меня… а потом глубоко и размашисто ворвался — сотрясая все тело мощным ударом, вбивая меня лицом в диван.
— О боже, да! О, да… О…
— Сильно? Так хорошо?
— Хорошо… — я почти рыдала, всхлипывая себе в кулак… — Еще так… Не останавливайся…
— Горячая девочка… моя… моя…
С очередным вторжением в бедрах все скрутило в тугой, горячий узел… дрожь наслаждения рассыпалась по всему телу, побрасывая бедра, заставляя принимать его еще глубже…
— Твоя… — повторяла я, пока он не дернулся в последний раз, давя хриплый стон, сжал мои бедра… и излился глубоко внутри густым, горячим фонтаном.
Тяжело дыша, не двигался пару секунд, потом опустился на меня, снова закрывая собой и шубой…
— Я не хочу тебя замораживать… — глухо сказал он спустя долгие мгновения блаженной тишины и неги.