— Извини, — отобрала у него фляжку, открутила крышку и отхлебнула. — Ты тут ни при чем.
Выдохнув, она вытерла глаза тыльной стороной ладони, а Мэтью вдруг понял, как перевести тему разговора и отвлечь ее от печальных мыслей.
— А у тебя… у тебя тоже есть другая форма?
Инга удивилась.
— Конечно, есть.
— Покажи, — потребовал он.
Она неожиданно покраснела.
— Не сейчас. Мне для этого придется… раздеться.
— Я не против, — заявил он, шокированный собственной смелостью.
Она огляделась и пробормотала.
— Не думаю, что это хорошая идея…
Так он и знал. Мэтью разочарованно помотал головой.
— Мэтью, — Инга подвинулась ближе, и он вдруг осознал, что все еще держит ее за руку. — Я ведь показала тебе достаточно, чтобы ты мне верил, правда? Мою Внестороннюю форму не так просто показать. Но я обещаю, что сделаю это, как-только будет подходящий момент и… помещение.
Он посмотрел ей в глаза, и, к своему изумлению, вот так просто понял, что верит ей — потому что… он вгляделся куда-то промеж ее глаз… потому что она говорит правду. Он покрутил головой, поражаясь до какой степени обострилось это его «шестое чувство», и продолжил «допрос».
— А ты? Ты живешь среди людей или в этих… Сокрытых Землях?
— Не там, и не там, милый, — она с гордостью выпрямилась. — Я живу в Светлом Граде. И работаю там же, во Внестороннем Управлении Безопасностью — это для нас все равно что вселенское ФБР…
Мэтью попытался собраться с мыслями и не смог.
— Могу значок показать.
Подняв правую руку, Инга показала ему ладонь.
— Смотри.
На светлой коже, там, где еще секунду назад совершенно ничего не было, проступил вдруг удивительный знак, издали напоминающий песочные часы — два надвинутых друг на друга треугольника, один из которых смотрел острием вверх, другой вниз. Знак был заключен в круг из пылающего огненного кольца, по обеим сторонам которого грозно вздымались когтистые крылья. По низу кольца шла надпись на извивающейся ленте, на каком-то незнакомом ему языке. Он присмотрелся — буквы были заковыристые, похожие на арабские, только с более длинными, закрученными хвостами.
— Это девиз, — объяснила Инга. — На гоблинском. Означает — «Нет Тени Без Света».
«Значок» померцал пару минут, излучая красноватое сияние, и исчез, не оставив на Ингиной ладони и следа.
Мэтью зажмурился, вновь открыл глаза, всмотрелся в то место, где только что мерцал алым огнем таинственный знак, и решил, что теперь уж точно верит безоговорочно.
— Настоящий рай — он совсем не такой. Он везде и нигде, и там праведные души обретают покой, — продолжала Инга. — Бесплотные души, понимаешь? Я разве похожа на бесплотную?