Что с ней происходит? Он притянул ее ближе и крепко обнял.
- Рано или поздно все разлетается в дребезги. Суть в том, чтобы собрать все обратно.
- Я люблю тебя, Дэкс. Никогда не забывай об этом. - Она поцеловала его, обхватив его лицо ладонями и прижалась всем своим телом к его.
Мужчина засветился, как ребенок от счастья при виде Рождественской елки. Очевидно, он все неправильно понял. Она была готова. И он был чертовски уверен, что тоже готов. Наконец, их время настало.
- Я тоже тебя люблю. Боже, ты не представляешь, как сильно я тебя люблю.
Он подхватил ее, взявшись за эту роскошную задницу. Холланд обвила ноги вокруг его талии. Ему нравилось чувствовать ее вес в своих руках. Если она ему позволит, то он больше никогда ее не отпустит.
А пока Дэкс повернулся к балконной двери, потому что то, что он собирался сделать, требовало уединения. На этот раз он не будет ее сдерживать. Он хотел услышать, как она выкрикивает его имя.
Каким-то образом ему удалось открыть дверь и войти. Все это время их языки не отрывались друг от друга, сплетаясь в неистовстве любви и эйфории. Все его органы чувств были сосредоточены на ней. Она сладко пахла персиками и возбуждением. Черт, теперь, как только он почувствует аромат персиков, у него сразу будет стояк. Ощущение ее груди, прижатой к его, опьяняло. Звук хриплых криков. Ему нравилось, когда в его руках эта сильная женщина превращалась в милого котенка.
Он шел в спальню, его член подпрыгивал при каждом шаге. Трение эрекции о ее киску сводило его с ума.
Она взъерошила его волосы, даже не пыталась держаться за него, просто исследовала. Она доверяла ему. Эта мысль вспыхнула в его голове, пробуждая его так же, как ощущение ее обнаженной кожи. Девушка знала, что он никогда не уронит ее, никогда не причинит ей боль.
Когда его колени коснулись кровати, он наклонился, мягко опустив ее. Он выпрямился и сорвал рубашку через голову. У него не было времени на медленный стриптиз. Сейчас ему нужно было оказаться внутри нее.
Дрожащими руками она нащупала пуговицу на своих брюках. Ее лицо исказилось в гримасе сладкого отчаяния, вероятно, отражая его собственное. Они нуждались друг в друге, нуждались в этом акте страсти, чтобы закрепить произнесенные слова. Я люблю тебя. Они сказали это своими устами, и теперь их тела хотели поставить восклицательный знак на исповеди.
Его руки тоже дрожали, когда он расстегивал ремень и ширинку. Он сбросил туфли, потому что не собирался заниматься с ней любовью в обуви и приспущенных штанах. Это было слишком важно. Кроме того, как только он уложит ее в постель, то задержит ее там надолго.