- Черт возьми, Дэкс. Это были мои единственные трусы.
- Пока ты со мной, они тебе не нужны. Я хочу навсегда удержать тебя в таком положении. Открытой, готовой для меня. Боже, ты так хорошо пахнешь. - Он прижался носом прямо к ее киске и глубоко вдохнул.
Если бы кто-то еще сделал это, она, вероятно, начала бы извиваться и попыталась вывернуться или отвлечь его. Но не с Дэксом. С ним ее бедра непроизвольно приподнялись, чтобы предложить ему все. В его действиях не было ничего неправильного. Для них больше не существовало слово «слишком».
Холланд запрокинула голову. Она хотела этого, жаждала его рта. Отчаянно нуждалась в нем. Она могла чувствовать, насколько мокрой была. Ее киска пульсировала в ожидании, и он был единственным, кто мог подарить ей крик экстаза. Он был единственным, кто мог заставить ее сердце болеть.
Он раздвинул ее бедра.
- Если бы это было в моей власти, ты бы никогда не надела трусики снова. Ты бы никогда больше не покинула эту чертову кровать. Я бы оставил тебя здесь, всегда готовой для меня. Всегда сладкой. Ты мой любимый десерт.
Пока он говорил, его горячее дыхание обжигало ее киску. Она сжала одеяло, пытаясь сдержать хныканье. Но это было невозможно. Она безмолвно умоляло, все ее внимание было сосредоточено на его губах. Они были полные, чувственные и не должны были принадлежать мужчине. Вкупе со всем остальным, он был слишком сексуальным, чтобы отрицать это.
А еще он был мужчиной, которому нравились грязные словечки. И она готова была говорить грязно ради его удовольствия.
- Пожалуйста, Дэкс. Пожалуйста, прикоснись ко мне. Лизни меня. Заставь меня кричать.
- Ох, милая, - произнес он, его южный акцент еще больше возбудил ее, - это я могу.
Он опустил голову и лизнул ее вдоль киски до клитора. Он остановился на мгновение лишь для того, чтобы его горячее дыхание снова обожгло ее. Холланд еле сдержала крик. Но он не сдавался и не торопился. Он был слишком упрям и полон решимости заставить ее заплатить. Он явно намеревался добиться этой порочной расплаты, ведя сладкую войну, используя ее собственное тело против нее.
Он не позволит ей кончить, пока не будет удовлетворен. И если она не хочет драться с ним, ей ничего не остается, кроме как сдаться.
Наконец, Дэкс мягко провел языком по клитору, и она не смогла найти в себе силы, чтобы сопротивляться еще хоть секунду. Ей нравилось быть беспомощной и находиться в его власти. Она должна была прекратить попытки контролировать их отношения и просто оставить все как есть.
Холланд обмякла, когда его пальцы разделили ее гладкую плоть, открывая ему полный доступ к ее сердцевине. Его язык пронзил ее. Так хорошо. Их близость и ощущения были ярче, чем она помнила. Как можно было забыть, что этот мужчина может с ней сделать? Это было так далеко от простого удовольствия, что ее сердце сжалось от переполнявших ее чувств. Разве это было возможно? Разлюбить его?