— У тебя, правда, не билось сердце?
— Правда.
— Ты сказал, что тебя обратили. Значит, когда-то ты был человеком?
Он вздыхает, и я гадаю, нужно ли ему вообще дышать или он делает это по привычке.
— Да, но очень давно.
— Приспособиться трудно?
Он напрягается.
— Да, но моя семья… мой клан приняли меня и показали путь из темноты. В первое десятилетие бытия вампиром, я убил немало людей, но как только научился всё контролировать, остановился. Теперь я убиваю лишь, когда угрожают мне или моим близким. — Я дрожу, а Маттиас прижимает меня ближе. — Но, как я и сказал, это было очень давно. Со временем мы стали жить лучше, выстроили клан, сделали больше хорошего, чем плохого.
— И тебе нужно вернуться домой?
— У тебя полно неудобных вопросов, да?
Я киваю.
— Если я твоя пара, должна их задать.
— Мне нужно вернуться, и ты поедешь со мной.
— Да? — Мне трудно скрыть недоумение в голосе.
— Ты моя пара, и всегда должна быть рядом со мной. — Он прижимается носом к моим волосам. — С этого момента и до конца вечности.
Меня должно это напугать, но от мысли провести вечность с Маттиасом сердце тает.
— Думаю, мне понравится.
— Да, обещаю. Каждую ночь я буду тебя любить.
У меня сжимается сердце от такого обещания. Я провожу пальцами по его груди и рёбрам к накаченному прессу. Удовлетворённые, мы лежим в тишине. Но мне приходит в голову одна мысль, и я не могу не спросить об этом.
— Маттиас?
— М?
— Мы не защищались. Могут вампиры… заделать ребёнка?
Он смеётся.
— Да, и у нас с тобой будут дети. Но в данный момент у тебя нет овуляции. Я бы сказал
Чёрт.
— Тогда зачем тебе вообще кого-то превращать?
— Потому что мы не можем помочь тем, в кого влюбляемся. Но во многих случаях это делалось для того, чтобы создать армию, а не ради любви. — Он пристально смотрит мне в глаза, и я вижу в них страх и печаль. — Если я не обращу тебя, то могу потерять. Я видел, что это сделало с Акселем.
— Кто такой Аксель?
— Член моего клана, и для меня, как брат. Потеря Луны его сломила.
— Она умерла?
Он кивает.
— Поэтому я и приехал сюда. Отомстить за нас.
— Что случилось?
Его голубые глаза темнеют.
— Не так важно. Я сделал то, зачем сюда приехал. Но знаю, что он никогда не простит себя за то, что оставил её человеком, потому что она хотела детей.
— Так, я запуталась. Можем ли мы завести детей, когда ты меня обратишь?
Я смотрю на него и вижу, как он стискивает зубы.
— Да. Для вампиров это сложнее, но возможно. Надеюсь, ты этого хочешь.
— Думаю, да. Правда, для меня это всегда было не приоритетно, а то, что я хотела бы иметь в далёком будущем.
— Когда будем готовы, у нас и дети появятся. — Он садится и тащит меня за собой. — Поехали со мной на встречу с моим кланом.