— Черт. — прорычал я.
Это была ловушка, и я попался, позволил своему члену управлять моими мыслями, опустил мою охрану. Разве инцидент с моим кузеном не должен был научить меня лучше?
Я резко выпрямился. Маттео. Блядь.
Я выбежал из комнаты и обыскал другие задние помещения. Никаких следов ни его, ни другой, несомненно, предательской шлюхи. Я пронёсся по танцполу, оглядывая толпу в поисках брата, но его нигде не было видно. Где он был?
Я вышел наружу мимо ожидающей толпы и завернул за угол, пока не добрался до маленького переулка за Сферой.
Маттео был занят тем, что поднимал голову. Его глаза тоже были закрыты. Мы были чертовски глупыми идиотами. Ни один чертов минет не стоил того, чтобы забыть о первом правиле в нашем мире: никому не доверяй.
Шлюха потянулась за чем-то в своей сумке.
— Маттео! — крикнул я, вытаскивая пистолет.
Его глаза распахнулись, на лице отразилась смесь раздражения и замешательства, прежде чем он понял, что она держит в руке. Он потянулся за ножом, и она подняла шприц, чтобы ударить.
Я нажал на курок, и пуля прошла прямо через ее голову, отбросив ее назад. Она упала на бок, шприц вывалился из ее ладони.
Маттео уставился на девушку с ножом в руке и стояком, все еще выставленным напоказ. Я подошел к нему и показал обожженную кожу на ее бедре.
— Мне бы очень хотелось, чтобы она довела меня до оргазма, прежде чем пытаться меня убить. — пробормотал он.
Я выпрямился, затем поморщился.
— Почему бы тебе не подтянуть штаны? Больше нет причин, выставлять своё барахло напоказ.
Он подтянул штаны к ногам и застегнул ремень, затем посмотрел на меня.
— Спасибо, что спас мою задницу. — он ухмыльнулся мне. — По крайней мере, у тебя был счастливый конец до того, как она попыталось покончить с тобой навсегда?
Я отрицательно покачал головой.
— Братва почти добралась до нас. Мы оба вели себя как гребаные дураки, позволяя этим тупым шлюхам водить нас за члены, как похотливых подростков.
— Мы похотливые подростки. — пошутил Маттео, убирая нож в чехол.
Я посмотрел на мертвую девушку.
— Другая шлюха тоже мертва? — спросил Маттео.
Я молча кивнул.
— Сломал ей шею.
— Твои первые две девушки. — сказал он с намеком на осторожность, его глаза изучали мое лицо, ища Бог знает что. —Чувствуешь себя виноватым?
Я смотрел на кровь, запятнавшую бетон, и на безжизненные глаза девушки. Гнев был преобладающей эмоцией в моем теле. Злость на себя за то, что я был легкой мишенью, за то, что думал, что красивая девушка не представляет угрозы. И жгучая ярость на братву за попытку убить меня и еще хуже, Маттео.