Аля посмотрела на «лентяйку» с неприкрытой завистью: это же лишних килограмма два! А той пофиг! Везет же людям!
Антон Сергеевич отдал организаторам список-заявку, и вновь прибывшие спортсмены пристроились в хвост очереди. Полуосознанно оттягивая роковой миг, Аля в первые ряды особо не рвалась, но непоседа-Женька бесцеремонно потянула ее за руку, и как-то само собой вышло, что они оказались сразу за Ольгой, привычно возглавившей команду.
Потеребив Алю за локоть, Настя, пристроившаяся следующей, со значением показала ей глазами на колченогий столик возле весов, после чего выразительно продемонстрировала собранные в щепоть пальцы. Аля лишь молча кивнула.
– Ну а если что, в «свыше» тоже люди бьются, – уже вслух заметила Настя. – Ничего страшного, никто не умирает!
– Ты что, там такие кобылы! – невольно поежилась Аля. – Я видела на прошлом турнире. Особенно одна девица из Югры… Да она меня просто втопчет в татами!
– Втопчет – отскребем. Делов-то!
– Вот спасибо: утешила!.. – процедила сквозь крепко сжавшиеся зубы Аля.
…Очередь понемногу продвигалась, и вот уже последний из спортсменов в кимоно сошел с весов и присоединился к своим товарищам на другом конце зала. На освободившееся место тут же выступила Ольга.
– Москвичи пошли? – уточнил у нее лысоватый дядечка за столиком. – Фамилия?
– Преображенская, – назвалась сэмпай.
– Снимайте обувь и вставайте на весы, – последовало приглашение.
Двумя короткими движениями скинув с ног кеды, Ольга шагнула к столику. Вся команда за ее спиной дружно принялась разуваться.
– 55,5, – считал дядечка показания со шкалы и занес данные в соответствующую графу заявки. – Свободны. Следующий!
Ольгу на весах сменила Женька:
– Андронова.
– 45,8 – не замедлил сообщить ей дядечка. – Следующий!
Ни жива ни мертва, Аля качнулась вперед, как заклинание повторяя про себя: «Пятьдесят один и девять!.. Пятьдесят один и девять!.. Ну, пожалуйста! Пятьдесят один и…»
Пластиковая платформа весов обожгла ступни, подобно раскаленной жаровне. Очень хотелось поджать ноги. Обе сразу.
– Фамилия ваша как? – откуда-то издалека бесцеремонно проник в затуманенное Алино сознание холодный чужой голос. Судя по нетерпеливому тону, спрашивали ее уже не в первый и, может быть, даже не во второй раз.
– Сафронова, – выдохнула девушка, нащупывая подушечкой указательного пальца округлый край столешницы.
– Руки опустите, – проговорил дядечка.
– Что? – распахнула глаза Аля. Как? Он же даже не посмотрел на нее!
– Руки, пожалуйста, опустите, – размеренно повторил тот.
Пальцы девушки послушно оторвались от стола, плечи безвольно опали. Одновременно сердце камнем рухнуло куда-то вниз живота, а к горлу оттуда всплыл тугой ком, разом перекрывший дыхание.