— Они только орут хорошо. Там воинов, сотен пять-шесть, да то и дерьмовые. Остальные только орать и умеют.
Всё равно не по себе. Легионеров всего тысяча двести, а этих? Тысяч десять? Да, как минимум. И орут твари, аж уши закладывает. Скорее бы, ну давайте, бросайтесь, чего орёте.
— Как сына назвал?
Понтиец получил персональное разрешение на брак ещё до похода в Понтийское царство. Таких случаев в римской армии всего несколько было. Женатых центурионов было куда меньше, чем знаменитых полководцев. Сына он ждал долго, две дочери, старшая уже невеста.
— Понтиус.
Обычное дело, когномен отца становится именем старшего сына, мог бы и не спрашивать, но надо же как-то отвлечься. Бабы что-ли визжат? До чего мерзко. Пилат глумливо хмыкнул.
— Мне германки нравятся. Хорошо, что они из бурга вылезли, жечь не придётся, детей живых много захватим. Мне твой отец намекнул, за них отдельная премия будет, сверх уговора.
Да, ходили такие слухи, но Луций был к ним равнодушен. Деньги ничто, слава всё. О, кажись полезли. Децим Пилат рявкнул своё знаменитое.
— Бычата! Фас!
И дунул в свисток. У Антония аж ухо заложило. Металлический монстр шагнул вперёд, встречая толпу дикарей на противоходе. Удар! Шаткое равновесие, но после шестой смены шеренг у римлян, варвары дрогнули. Свисток. Шаг. Дикари побежали. Двенадцать минут боя.
— Добей.
Пилат указал Луцию на раненого дикаря. Добил. Порядок такой. Проблевался. Никто не смеётся, все через это прошли. Луций тихонько спросил.
— Почему, я же в бою тоже убивал?
Пилат пожал плечами.
— В бою по другому. У меня боевых за пять сотен, а того раненого до сих пор помню. Надо бы пару центурий к реке послать, лодки там. Крысобой справится.
Тактично напомнил кто здесь командир, Луций благодарно кивнул.
— Крысобой!
Децим Пилат стоял в Претории Четвёртого Македонского, растерянно держа в руках шлем с чёрным гребнем. Он легионный префект-латиклавий! Агриппа наградил старого соратника полной мерой, теперь Пилат по имущественному цензу стал принадлежать к всадническому сословию, тут же и вручил ему новый шлем.
— Кого примипилом планируешь?
— Крысобоя. Он с Луцием остался, пока сам пригляжу.
Тиберий младший со стороны любовался на знаменитого ветерана. В римской армии разрешали женится только тем, у кого все остальные награды уже есть, и то не всем, а в виде исключения. Этот хм, пожалуй что polkovnik, четырежды Герой Союза, если не круче. Тиберию эта армия нравилась всё больше и больше, посмотрев на всё изнутри, он пришёл к выводу, что лучшей армии в истории человечества не было. Вооружи эти легионы современным своему времени оружием, и они легко рвут любого врага, как дикарь газету. Такой организм непременно нужно сохранить живым и здоровым, и не сломать реформами и новиками самое главное — Дух. Агриппа уповал на то, что Гений Легиона такого не допустит, но Тиберий на это дело смотрел скептически, у каждого Гения своё время, однажды они уже допустили. Пулемётом тут можно только напортить. До какой степени нужно допускать прогресс в широкие массы? На этот вопрос Тиберий ответа не знал. Ему многое нравилось в Риме, всё очень толково и люди достойные. Осторожно надо, без резких движений. К счастью, с Гаем Меценатом удалось наладить ментальный контакт, всё таки с Агриппой трудно, исполинского калибра фигура, одним присутствием давит, а Меценат конченый циник, готов абсолютно ко всему. Надо метр ввести, так чтоб правильно и сразу? Не вопрос, в Храме Марса меч померяем и Агенобарб скажет, что такой надо, давай свою мерку, заранее меч поправим. С сословиями также не всё просто оказалось, своё тут до сих пор добывалось мечом, а не воровством и спекуляциями, поэтому местная элита на клятых помещиков и буржуев была очень не похожа. Все начинали префектами в первых шеренгах, вон Луций Антоний, три личных в первом же бою. Пятнадцать лет сыночку, а папа его в бой. Не родной? Так родной в четырнадцать пойдёт родину защищать, на то он и родной. Они же и в космос первыми полетят, когда до этого дойдёт. Если принять за аксиому, что коммунизм — это мир без подонков, то они сейчас к нему даже ближе. Никаких революций, наш метод точечная коррекция.