— Богов выпускает Партия, Консулы. Я всего лишь гарантировал их бесперебойную и удовлетворяющие потребности доставку, это и в ваших интересах, надеюсь вы это понимаете.
Консулы понимали, заикнись они сейчас о подозрениях в адрес Гая Мецената, их линчуют собственные же граждане, он им теперь отец родной. Но в Сенате тоже надо было хоть что-то рассказать. Гай Азиний Галл начал осторожно.
— Мы благодарны тебе, уважаемый Меценат. Ты взял на себя большую ответственность и успокоил граждан. Но известно ли тебе хоть что-нибудь об этой Партии?
Слухи о могущественной организации под названием Партия, в которой САМ Друз Германик далеко не главный, а лишь один из, ходили в Вечном Городе уже довольно давно. Обыватели такое пообсуждать любят, а Меценат постоянно подкидывал в топку интереса дровишки интимных подробностей. И хотя завзятые скептики высмеивали эти слухи, они лишь плодились и размножались. Слышали их и Консулы Рима, но оба они относились скорее к скептикам, хоть и не особо упёртым.
— Мне многое известно, Консул Рима, хоть и не всё. Спрашивай.
Почти все слухи правда. И Друз, и Тиберий, и даже сам Агриппа. И ты можешь, Галл, надо лишь породниться с одним из членов Партии, потом кандидатский срок и вуаля. У меня девяносто девять женихов, но сам понимаешь, я крайне разборчив, своих прекрасных мальчиков, на ком попало, женить не намерен. Лично с тобой готов обсудить. Какие глупости, ну какое приданное? Богами выдашь? Члены партии давно переросли меркантильные варварские подходы к браку, цель одна — партийное благо. Понимаю, что это вам сразу не осознать, приходите ещё, приносите новые вопросы.
Духовой оркестр Четвёртого Македонского играл "Гимн бесстрашных быков", мелодию на мотив "Прощания славянки". Именно на мотив, который удалось напеть Германиком Гаю Меценату, вроде похоже получилось. Четвёртый Македонский невольно оказался остриём прогресса, на нём первом пробовались все новинки, от меценаток и пушек, до музыки и новых уставов. Агриппа прислушался к доносящимся снаружи звукам, улыбнулся чему-то своему и подытожил.
— В любом случае, это только предложение. Решать тебе, Луций. Ты командующий.
У Луция Антония покраснели уши, но внешне он остался спокоен. Агриппа предложил отличный план компании, и отказаться было бы просто глупо, но в первой СВОЕЙ войне, Луций втайне мечтал о чём-то героическом и эпохальном, а в плане же ничего такого и близко не было. Всю опасную работу предполагалось сделать руками банды Комосика, легионы должны были идти в арьегарде. Как заградотряды, чтобы после взятия Пантикапеи, вынудить, оставшихся в живых дикарей, наняться в войско парфянского царя. С Комосиком этот план Агриппа уже обсудил, оставался Главком. Наконец Луций решился.