— Я спрашиваю в последний раз для имперской справки, губернаторша, отказываетесь ли вы выполнять свой долг? — Боровик посмотрел вдоль своего носа, его ноздри раздулись от несвежих запахов духов и пота, которые источало ее тело.
— Слушай же, глупец! — воскликнула она. — Мы отказываемся. Здесь была проведена черта, прежде чем у нас закончился песок, дабы ее отметить.
Боровик обвел взглядом зал, его высокие мраморные потолки, сверкающие канделябры, позолоту и прочие предметы роскоши Хюраталь.
— Только посмотри, Кэрол, сколько богатств. Это все — не ваше, губернаторша. Это принадлежит Императору человечества. Вы принадлежите ему. Все мы. Отказывать в нашем требовании означает отвергать Его волю. Я говорю в последний раз, заплатите положенную десятину. Другого шанса на искупление я давать не стану.
Хюраталь улыбнулась — выражение, сложенное из скорби, горечи и отчаяния.
— Мы уверены, что сможем достигнуть договоренности во избежание неприятностей. Дайте Гератомро еще несколько лет.
— Мы не можем, — сказал Боровик. — Судя по нашим данным, вы можете заплатить, и поэтому вы заплатите.
— Данные ошибаются! — выпалила Хюраталь, тщетно пытаясь утаить мольбу в словах.
— И тем не менее они говорят, что заплатить вы можете. Переговоров не будет.
— Значит, так тому и быть! — сказала она и облегченно выдохнула. Теперь отступать было некуда. — Наш предок, Магор, основал этот мир семь тысячелетий назад. Долгое время Империум не вмешивался в нашу жизнь. Мы хорошо справлялись. Этот мир наш по праву. Нам не нужны ваши пустые угрозы.
— Они не пустые. Думаете, что мы просто обрежем все связи и пустим вас в свободное плавание, дабы потом ваш мир приполз к нам на коленях, вкусив ядовитых плодов свободы? Гератомро слишком ценен, дабы дать ему отколоться. Будет вторжение, — неприятным голосом сказал Боровик, словно наслаждаясь обрисованной перспективой.
— В этой части сегментума нет таких войск, чтобы захватить планету вроде Гератомро, если только вы не перенаправите флоты и людей с Крестового похода. Откажитесь от своих требований и войдите в наше положение. Оставьте нас в покое, и недосчитаетесь пятидесяти тысяч человек. Если нет, дефицит станет куда более ощутимым.
— Миледи, боюсь, мы не можем. В работе Департаменте Муниторум нет места свободе действий. Если в приказах говорится про пятьдесят тысяч человек, вы должны предоставить пятьдесят тысяч человек. Вам уже грозит порицание за существо, которое вы породили, — произнес он, глянув на колыбельку Миссрин II.
— Необходимо обеспечить престолонаследие, — сказала она. — Еще одна обязанность.