Возразить было нечего — действительно, из попыток получить органические тела в пробирке ничего у химиков не получалось. Вот и рождалась вера в жизненную силу.
«Удивительно, — мелькало в голове у Павлова, — неужели тогда никому не приходило в голову, что это то же, что вера в лешего, в домового? Пока люди не знали, что гром — это разряд атмосферного электричества, они верили в то, что это Илья-пророк едет по небу на своей колеснице. Так и здесь. Но ведь в Илью-пророка верили люди невежественные, темные, а о жизненной силе говорили ученые. Непонятно…»
Органическое вещество удалось создать в пробирке. Это была мочевина, простенькое соединение. В его молекуле было по атому углерода и кислорода, два атома азота и четыре водорода. В неорганической химии известны были тела бесконечно более сложные, которые без труда воспроизводились в пробирке. А это простенькое тело добывалось только из мочи людей и животных. В организме восемь атомов каким-то образом соединялись в молекулу, которая никак не получалась в пробирке.
И вот получилась! Настал момент, когда химия овладела связью атомов в органических телах. В этой связи не было ничего сверхъестественного. Все то же химическое сродство, правда действующее при строго определенных условиях. Нашелся человек, который выяснил, какие условия необходимы для образования молекулы мочевины из составных частей, и получил ее. Началось победное шествие нового раздела науки — органического синтеза. С верой в жизненную силу в химии было покончено.
Семинария породила у Павлова отвращение к мудрствованию, оторванному от действительной жизни, пренебрегающему фактами. Химия имела дело с фактами. Ее выводы строились на том, что химик видел своими глазами.
Но еще больше, еще сильнее влекли Павлова науки о живых организмах — биологические науки.
Книга Дарвина сопровождала Павлова в Рязань, когда он отправлялся на каникулы. Она давала ему ответ на вопрос о значении приспособлений в жизни животных и растений. Да, это результат развития. Все живое развивается. Развитие заключается в постоянном изменении жизни. в ответ на изменения окружающих ее условий. Амеба — капелька слизи, ползущая по дну лужи — приспособлена к тому, чтобы поглощать из окружающей ее среды частички разлагающихся растений и переваривать их. Волк приспособлен к поиску своей добычи, погоне за ней, пожиранию и перевариванию ее. Когда-то, миллионы лет назад, предки волка были такими же капельками слизи, как амеба. Но изменилась их пища, и из капельки слизи возникли новые существа, приспособленные к ее пожиранию. С новым изменением пищи — новые существа. И если изменится пища волка, приспособление к ее добыче превратит волка в новую породу животных. Все, неспособное к приспособлению, обречено на гибель — таков закон.