— Смысл "тэгэшки" не в глушении звука, а в размытии направления на источник, — авторитетно заявил Шабалин. — Направление на звук выстрела винтовки мы способны определить с точностью тридцать пять градусов. Если же с винтовкой использовать тактический глушитель, тогда наблюдатель сможет определить только сторону — направление на источник звука размывается на сто восемьдесят градусов. Это позволяет лучше маскировать позицию снайпера…
— И траектория не меняется, — добавил Борзов.
— Единственно, — сказал Паша, — на последних двух выстрелах мне марево мешало целиться. Глушитель нагрелся быстро…
— А вы, товарищ старший лейтенант, — сказал Борзов, — мешковиной банку обмотайте. Сейчас все так делают…
— Добро, — кивнул Паша.
Мешковина нашлась тут же — в одной из комнат "килл-хауса" стояло несколько мешков с песком. Укрепив теплоизоляцию бечевкой, Шабалин сделал еще несколько выстрелов, удовлетворенно отметив, что марево исчезло.
Пришло время иностранных образцов. Контрактники, за которыми были закреплены "Манлихеры", чувствовали себя героями, и преисполненные собственной значимости, степенно раскладывали стрелковое имущество на огневой позиции. За их действиями с благоговением следила практически вся рота, замерев в "естественной дыхательной паузе". И вот наконец-то крученый ствол "длинного" "Манлихера" был направлен на мишень. Слава Борзов на какое-то время замер, потом снова заворочался, выискивая положение.
— Под приклад? — спросил Кузьмичев.
— Ага, — ответил снайпер.
— Держи… — Сергей подбросил на руке мешочек, который он подкладывал под приклад при стрельбе из своей винтовки, показывая очень точные результаты. — С гречкой…
— Да что ты… — Слава сказал это с лёгким налётом презрения и демонстративно откинул на прикладе "Манлихера" дополнительный упор, отсутствие которого заменялось на отечественных винтовках самодельными небольшими мешочками — у кого с опилками, а у кого и с гречкой — как дополнительный неприкосновенный запас еды, попутно выполняющий роль опоры при стрельбе.
— Ты его и жрать в голодный год будешь? — тут же съязвил Сергей.
Все весело заржали с этой шутки, но вскоре притихли — Слава открыл пачку и достал первый патрон — ослепительно блестящий латунью и мощью.
— Полтыщи стоит… — сказал кто-то негромко.
— Тыщу, — тут же последовало опровержение.
Зарядив в обойму три патрона, Слава закрыл затвор и занял положение для стрельбы. Шабалин, пользуясь своим служебным положением, отогнал старшину от наблюдательной трубы и уперся в неё, с вожделением рассматривая черный круг мишени.