Вне зависимости от причин и последствий, даже последняя крыса осмелеет до совершенно непредставимой наглости, если вместе с ней травят все вокруг.
То, что эта девушка под таким давлением ещё не влезла в петлю уже вызывает уважение.
Но самое отвратительное то, что я ничего, вообще ничего не могу сделать. Любое внимание со стороны пусть и приближённого к дайме, но варвара сделает только хуже.
Живи она в моем времени, я бы оправил её как можно дальше, в предельно различающиеся условия и максимально дружелюбную атмосферу. Желательно отомстив за неё без её участия, для чего и существует в нормальном мире система правосудия.
Не позволяя сконцентрироваться на мести, наполняя другими эмоциями и воспоминаниями. Такие раны лечатся только так.
Но здесь… Без шансов.
Давление не станет меньше, это уже понятно. Уйти куда-либо не выйдет, в других провинциях просто убьют. Репутация уничтожена, и вряд ли когда-нибудь восстановится, что ты ни делай на поле боя.
Она сейчас как оголенный провод, покрытый тонкой плёнкой — одно неловкое движение или просто слово может стать триггером. И как только не сломалась ещё?
Или, все-таки, давно сломалась?
Хотя… Не все ли равно? Что-то я ещё могу сделать. Пусть не помочь наладить новую жизнь, но обрубить связь со старой.
К счастью, у этой связи есть одно конкретное имя.
А потом… Надеюсь, она справится.
* * *
Время перед битвой прошло в крайней суматохе. Распределение войск, отдача последних приказов, куча других организационных моментов, о которых я имею самое смутное представление, сожрали все время Набуны, и ей было просто не до меня.
И это было очень кстати. Потому что наступала ночь. Потому что сейчас мне в последнюю очередь нужно ее, или чье-либо еще, внимание.
То, что я собираюсь сделать — стопроцентное самоубийство. Без скидок и преукрашевания, даже если все завершится успехом, сюда я вернусь только на положении приговоренного к смертной казни. Набуна не простит мне смерти брата, ей просто не позволит положение. Каким бы нужным я не был, репутация ей гораздо важнее.
Если я пойду во вражеский лагерь — я вынесу себя за рамки всех писаных и не писаных законов. Это смертный приговор, сам себе вынесенный и подписаный. Это полноценный беспредел, бунт против всех существующих правил. Такое не прощают. Никогда и никому.
Благодарности не будет. Вероятнее всего, я умру даже близко не подобравшись к цели. Точнее, я умру в любом случае, вопрос только в том, успею ли забрать с собой Нобуюки. Мстя за совершенно незнакомого человека.
Глупость. Идиотизм. Безрассудство. Самоубийство.