Глаза их расширились. Я потом представлял себе эту картину:
«Сидит на корточках, под крышей, мужик тридцати шести лет от роду, сидит на балке ухватившись за неё же, измазанный в земле, без штанов, но в куртке и в ботинках, глаза бешено-перепуганные, в руке небольшой ножичек. Жуть! Тут даже психиатр не сразу диагноз поставит».
— Точно, крыша поехала! Доигрались, лешаки бородатые! — Жалобно промолвила женщина.
— Владушко, соколик, ты, что там творишь? — Спросил Бурей тихим и добрым голосом.
В голове всплыл ответ из мульта «Жил был пёс»:
— Птичку ловлю. — Оторопев, съехидничал я, вытаращив глаза.
— Вот Горын, зри деяния рук своих. — Всплеснула женщина.
Коренастый бородач попятился:
— Не может того бысть Ладушка. Да я ж его легонько… да как жа так?
К уговорам, ласково, подключился Бурей:
— Ты слязал бы Владислав, бо неча как циплок на насесте сидеть. Пойдём в дом, молочка попьешь, каши поешь, хош ушицы щучей, а хош говяжьей. Чай солнце за полдень, пора и трапезничать.
Тон моих собеседников подействовал успокаивающе. Моё тело, чувствуя усталость, само спрыгнуло вниз и больно саданулось задом о земляной пол.
Сидя на земле и таращась на, участливо присматривающихся ко мне, людей я тихо спросил:
— Люди добрые, какой сейчас год?
— Шесть тысяч шесть сот восемьдесят восьмой от зарождения мира. — Произнёс степенно Бурей.
— А по вашему, тысяча сто восьмидесятый, от рождества Христова. — Добавила Женщина улыбаясь.
— По чьему "по-нашему"? — Отрешённо спросил я.
— По твоему, с Володимиром. — Уточнил, улыбаясь бородой и глазами, Горын. — Порядок у тебя видать с головой. — Порты то одень — уже веселее усмехнулся он.
— А кто такой Володимир, у которого крыша поправилась? — С безразличием спросил я, натягивая штанину.
— Так друг твой, который тебя и пригласил, — а я жена его Лада, — улыбнувшись, ответила женщина.
Я так и остался в одной штанине:
— Вовка? — Воскликнул я. — Ну Пятачина, ну я ему! Да за такой розыгрыш я ему руки не подам! Ну, блин, уух! — Вылетело из меня негодование.
— Какие уж тут игрища, да разыгрищи? — Пробурчал Бурей. — Всё взаправду. — Он поначалу тоже не верил.
— Во что не верил? — Осёкся я.
— Пойдём в дом. Володя вернётся сам тебе и расскажет, он же тебя встречать пошёл. Ныне третий день, должен вернуться. Он ить третий год тебя встрянуть ходит, в заветный час, да в заветное место… и по трое дён тебя ждёт. — Уже веселее прозвенела Лада.
Дом, в который меня привели, показался обычным деревенским. Печь с лежаком, загнетком, плитой и всем полагающимся, сундуки, лари, добротный стол… Только вот лавки вдоль стен, вместо стульев и табуретов, смотрелись не привычно. На стенах висели деревянные полки, шкафчики, мелкая утварь.