— Могу я поговорить с Джорданом наедине? — спрашивает Гас, и мужчины, кивая, один за одним выходят за дверь.
— Сожалею о Рейчел, — говорю я, — как она?
— Её выгнали из офиса, — говорит мужчина, — они поймали её на слежке за медицинскими записями. Она бы не призналась первой, но её друзья рассказали мне, что она сделала с этим в интернете.
Я киваю, ничего не говоря.
— Она знает, что сделанное очень плохо, и что касается последствий, я плохо представляю, как это происходит. Я также пришёл сказать, что не так воспитывал свою дочь, не так, чтобы она поступала подобным образом. Возможно, это я испортил её, но она — всё, что у меня есть в этом мире. Я не предполагал, что она испортит чужую карьеру, — говорит он, — ты мне как сын, Джори, и я не хочу, чтобы это ударило по нашей семье ещё сильнее. Ты всегда был честен с моей дочерью… и со мной. Когда ты сказал мне в прошлом году, что между вами всё кончено, ты именно это и имел в виду. Конечно, ты должен был улететь на год, чтобы делать то, что ты должен делать. У вас двоих было много общего, но иногда этого мало. Эх, я должен был догадаться. Но я уверен, что увидеть тебя с ребёнком было слишком для неё… слишком неожиданно.
— Сожалею, Гас. Где она сейчас?
Он кивает головой в сторону внедорожника, стоящего на той стороне улицы, и я вижу Рейчел на пассажирском сиденье. Папа разговаривает с ней, прислонившись к двери.
— Она хочет, чтобы я отвёз её в больницу. Она хочет провериться… или посоветоваться, или что-то вроде того. Я не знаю, как это работает, но Рейчел говорит, что побудет там, пока не прояснит всё, — он делает паузу, сухо посмеиваясь. — Эй, это всё же лучше, чем если она однажды не проснется, да? Я каждый день боюсь этого.
— Ты говорил с моим отцом?
Он кивает.
— Сначала я позвонил ему и сказал, что мы заедем посмотреть, всё ли в порядке. Мы с твоим отцом были друзьями двадцать пять лет, Джори… до того, как вы родились. Вы моя семья.
Я сглатываю, искренность Гаса сильно бьёт меня. У меня теперь тоже есть семья.
— Могу я поговорить с ней?
Он немного сомневается, но соглашается.
— Я спрошу её.
Я смотрю, как он выходит из двери и подходит к внедорожнику. Папа отступает, чтобы посмотреть на меня, прежде чем Гас зовёт меня подойти.
Странное чувство возникает при виде Рейчел после всего случившегося за последние дни. Она все та же дикая блондинка, с которой я рос, но в тоже время совершенно другая. Неожиданно она выглядит старше, как будто последние дни добавили ей несколько лет. Она вылезает из внедорожника, в то время как наши отцы отходят в сторону, давая нам пространство.