— Зачем ты пришел, Итан?
Он вздохнул. Долго молчал, просто глядя на меня.
— Утром я уезжаю, пока недалеко, магистрат зовет порыбачить на его вилле. Дня на два — на три. Потом вернусь, но почти сразу уезжаю в Альденаер, у меня уже билеты куплены. Так что, возможно, другой возможности не будет.
У меня дрогнули руки. Я… я отвернулась даже, потому что вдруг защипало глаза, испугалась, как бы не расплакаться. Вот и все?
И больше никогда? Я едва сдержалась, чтобы не сказать это вслух.
— Я думаю, что забегу еще разок перед отъездом, — сказал Итан. — Хочу позвать тебя прогуляться по городу, по набережной, тут красиво. Будет неправильно уехать не попрощавшись. Пойдешь?
Я дернула плечом.
— Если не буду слишком занята.
— Джу… — он перевернулся на бок, чтобы смотреть на меня было удобнее. А на мой протестующий жест отмахнулся. — Да нормально все. Я на спину ложиться не буду, не испачкаю тебе… Джу, ты обижаешься на меня?
Я качнула головой — нет, не обижаюсь. С чего бы это? Я с самого начала знала, что будет так. Днем больше, днем меньше, это не имеет значения.
— Джу? Я мог бы остаться еще на недельку, сдать билеты. Мог бы позвать тебя с собой. Но я не думаю, что это хорошая идея. Мы уже пробовали, но не вышло. Я не готов лезть в это снова. Думаю, ты сама не готова… Скажи, если я не прав.
Он смотрел мне в глаза, ожидая ответа. Он хотел услышать, ему было не все равно.
— Ты прав, — тихо, почти через силу сказала я, и из последних сил постаралась улыбнуться. — Боишься, что я снова попытаюсь тебя убить?
Он не стал смеяться, только очень серьезно качнул головой.
— Нет, не этого. Я помню восторг в твоих глазах, Джу, когда мы сбежали и только решили быть вместе. Счастье в твоих глазах, как они сияли… — он вздохнул. — И я отлично помню отвращение, которое было потом. Ненависть, презрение. Жалость. И я не хочу.
Я тоже помню.
Отвернулась.
Не могу… я не знаю, что сказать. Что теперь все иначе? Не может повториться. Что прошло столько лет и он доказал теперь… Он так изменился, и мне больше не в чем его упрекнуть. Но если сейчас будет наоборот? Если теперь он начнет так же жалеть и презирать меня? Удивительно, но наши роли поменялись.
— Ты прав, — тихо повторила я. — Нам не стоит ворошить прошлое. Это причиняет только боль.
— Джу…
Он потянулся, обхватил меня за талию, притянул к себе, завалил рядом. Обнял, зарылся носом в мои волосы.
— Как бы там ни было, ты очень дорога мне, Джу, — сказал совсем тихо. — Я ни о чем не жалею. Мне было хорошо с тобой.
— Мне тоже, — я почти всхлипнула, прижалась к нему.
А он уже меня целовал. Горячо, почти отчаянно, словно в последний раз. Или в последний…