И я смотрю на него. На всего.
На нем боксеры, в которых он, походу, спит. А все остальное? Обнаженное! У него широкая загорелая грудь. Гладкие, твердые мышцы плеч и рук. Невероятно сексуальные кубики пресса и россыпь волос, ведущих вниз. Количество темных волос подтверждает факт того, что передо мной мужчина, но не настолько, чтобы я волновалась, что он наполовину оборотень. Парень высокий и подтянутый, и я так сильно зациклилась на его теле – невероятный контраст между моими плавными изгибами и его, казалось бы, бесконечной твердостью – что мне требуется мгновение, чтобы поднять взгляд на его лицо.
Когда я это делаю, земля уходит у меня из-под ног.
Он не может быть здесь.
В этом домике.
Глаза играют со мной злую шутку.
Другого объяснения нет.
Потому что он похож на него.
На мужчину из бара. На мужчину, которого я завела в уборную и соблазнила…
На мужчину, у которого я украла.
Нет.
Технически, я взяла его бумажник, но потом вернула. Все хорошо, что хорошо кончается...
Вот только кончилось все не хорошо, потому что я сейчас здесь, и это не может быть совпадением. Мое тело готовится к бою или бегству. Меня охватывает паническое желание сбросить простыню, спрыгнуть с верхней койки и выскочить из домика. Я быстро прокручиваю список возможных вариантов: он нашел меня и заманил сюда нарочно, а теперь он собирается...
Что?
Убить меня?
Мне приходится подавиться смех от абсурдности последней мысли. Это полное безумие.
Совпадения случаются. На самом деле, теперь, когда я размышляю об этом, все не кажется случайным. Вероятно, он остановился в мотеле Оук Дейла месяц назад потому, что это было ближайшей ночлежкой от лагеря. Он и другие господа в костюмах, должно быть, работают на «Локвуд Констракшн», а в те выходные занимались этим проектом. Ну все, теперь я спокойна. Отговорить себя от параноидальной истерии – верный путь.
Альтернатива просто не имеет смысла.
Невозможно, чтобы он все это подстроил ради отмщения.
Точно нет.
Свет фонарика гаснет, и комната погружается в полную темноту, еще более черную из-за того, что глаза от нее отвыкли. Я лежу совершенно неподвижно и слушаю, как мужчина ступает по полу, а потом сворачивается на койке подо мной. Когда он удобно устраивается, громкое жужжание цикад действует на меня как белый шум, заглушая в ушах биение сердца.
Не могу сказать, как долго бодрствую, думая, размышляя, рассматривая возможности и представляя последующие события. Но я абсолютно уверена, что не могу находиться здесь, в этом домике, когда он проснется.