Выйдя через главные ворота, Дима подошел к подкопу с другой стороны, найдя кучу земли, которую оставили собаки. Ботинком Дима сгреб кучу обратно, небрежно залатав брешь, и решив, что как только дадут ток, псы не смогут тут пролезть, даже если захотят. Несмотря на скромные усилия Димы, между землей и забором остался небольшой зазор. Если снова сделать подкоп, то в него даже взрослый человек пролезет, а это не радовало. «И так сойдет», — махнул рукой Дима, и, вернувшись на асфальт, постучал об него подошвами, сбив с обуви комья грязи.
Петрович, сорокалетний электрик, сидел в своей подсобке. На стене висел маленький телевизор, по которому показывали футбол, и Петрович с интересом наблюдал за игрой. На столе стояла открытая бутылка водки, а рядом лежало блюдо, забитое бутербродами с колбасой. Взяв бутылку, Петрович сделал глоток прямо из горла, и тут же закусил бутербродом, довольно прорычав. По телу прошла приятная дрожь.
Начальник бункера открыл дверь подсобки, и заглянул внутрь.
— Петрович, ну ты бы хоть постеснялся, при начальстве-то.
Петрович изогнул бровь, взглянув на своего руководителя, как на идиота. Любой другой работяга, на месте Петровича, уже бы спешил спрятать пожитки, чтобы не выдать свою маленькую трапезу, но у того даже рука не дрогнула. Более того, он сделал еще один глоток, а затем протянул бутылку начальнику:
— Будешь? — с улыбкой спросил Петрович, чувствуя в горле жжение. — Я сегодня её допью. Тебе ничего не достанется.
Начальник презрительно скривился.
— Я добьюсь твоего увольнения, — с раздражением произнес начальник. — Ты ни людей, ни начальство ни во что не ставишь. Бухаешь, как скотина. Наверх иди. Там забор снова сбоит. Если бы ты еще работал нормально…
— Да я! — Петрович со стуком поставил бутылку на стол, а затем отрыгнул, качнувшись. Он надменно посмотрел на начальника. — Да я лучший в своем деле! Это у вас техника — говно! Все твои начальнички жмутся новый трансформатор поставить, и проводку по периметру обновить! Я так с этим дерьмом намучался! А ты мне еще тут предъявлять будешь?! Да я брату скажу, тебя самого отсюда турнут, как сявку. Так что заткни хлебальник свой.
В груди защемило, и единственным желанием начальника сейчас было взять, и надавать растерявшему страх электрику по лицу. Начальник уже давно мечтал придавить Петровича к столу, разбить ему об голову бутылку водки, а затем закрыть здесь, оставив гнить. Но было нельзя. Он был вынужден терпеть пьянство сотрудника на рабочем месте, его выходки, его оскорбления и аморальное поведение.