— Интересно, а эта туфи умеет петь? — веселится Рэйдос Тэм, самый молодой из пяти. — Пусть выйдет на сцену. Ну, или споёт что-нибудь здесь.
— Хорошая идея проверить, насколько их голоса схожи, — тут же подхватывает Лиони. — Как тебя зовут, туфи?
— Лиама Мискис, — с достоинством отвечаю и втайне надеюсь, что их задумка провалится.
Пела я только в детстве, да и голос у меня так себе. Ничего выдающегося, слуха нет. Опозорюсь и окончательно вызову безразличие у того, кого должна покорить. Разворачиваюсь, чтобы уйти, делаю пару шагов.
— А ну-ка, постой! — гневный окрик Хораса. — Куда это ты собралась? Она вообще понимает с кем находится здесь?
Замираю под общий смех. Тревожно позвякивает на подносе стекло.
— Что ты взъелся на неё, Ашиль? — спрашивает его Фарэм.
— Ему диами настроение утром испортила, — издевается Тэм. — Не смогла удовлетворить, или сам слабоват оказался?
Диами — это девушка для удовольствий. У каждого леварца обязательно есть такая, иногда не одна. Правда, у Хораса я их не видела. Потому и надеялась, что стану его единственной и неповторимой. Теперь всё кажется очень смешным. Ждала любви от того, кто не способен любить.
— Смотрите, даже Лиама смеётся!
Лиони кривится и привлекает совсем ненужное внимание ко мне. Получается, я насмехаюсь над соправителем? Это очень и очень плохо. Ашиль резко поднимается из-за стола. Оскорбление нанесено какой-то безродной туфи? Хорас явно взбешён. Надо попробовать его успокоить, вечер продолжается, может, мне ещё представится шанс получить расположение Шелема. Всё наладится. Обязательно!
— Простите, господин. Я не смеялась над вами, — с жаром отрицаю. — Как я могу? Просто вспомнила детство в общине. Мальчишки тоже себя так ведут.
Слова теряются в хохоте. Леварцам смешно. Смотрю на каждого из правителей. Они все смеются, а Шелем вообще отвернулся. Он следит за сценой, где продолжает петь его Рэй. Медленно отступаю, потому что на меня надвигается Хорас. Он жутко злой, устрашающий. Впрочем, неудивительно. Что толку от моей схожести с Ваоленой, если Алларду я безразлична?
Зажмуриваюсь в момент, когда щеку обжигает удар. Удар сильный настолько, что меня отбрасывает прямо на пол. Не могу скрыть стон, челюсть просто выворачивает от боли. Закрываюсь ладонью. Боже! Больно! Непроизвольно слёзы хлынули по щекам.
Ненавижу! Хорас! Как же я тебя ненавижу! Ублюдок!
Ашиль надвигается, я пробую уползти. Только бы не отпинал. А что ему? Ему можно. Убьёт туфи, никто слова не скажет… О каком человеколюбии речь? Всё вокруг показное представление, ложь. Всё лживое, как сам Хорас.