Литсери ушёл к конюшне, а сам Эрки снова вернулся назад, уселся на своё место на ступеньках и постарался вернуть мыслям ясность. Честно говоря, сейчас он бы не отказался от сигареты. Любой марки, пусть даже самой паршивой. Со всеми этими новостями и нервами курить хотелось до одури. И пусть он не очень часто баловался сигаретами, хотя в последние годы это всё равно стало его привычкой. Но теперь, судя по всему, придётся ему от неё отказаться. Почему-то он был уверен, что среди местных жителей курение не приветствуется.
Но когда спустя несколько минут вернулся Литсери и, присев рядом с ним на ступеньках, вдруг достал из кармана пачку «Парламента», Эрки вдруг поймал себя на мысли, что готов простить ему всё, включая направленный в голову пистолет. А тот даже спрашивать ничего не стал. Просто протянул сигареты своему бывшему пленнику и зажёг огонёк зажигалки.
Некоторое время они сидели в тишине, наслаждаясь лёгкой прохладой и общим спокойствием природы, присущим времени вечерних сумерек. Где-то в отдалении пела ночная птица, слышался стрекот сверчков, и на душе становилось спокойнее.
— У тебя очень красивая супруга, — сказал Эрки, продолжая смотреть на дорожку. В его голосе не было ни зависти, ни иронии. Он просто констатировал факт.
— Да, — согласился Лит. — А главное любимая и любящая, — добавил он, выпуская вверх маленькое облачко дыма. — Две недели её не видел. Вот сейчас покурю тут с тобой, посижу пару минут и пойду к ней. А то Тарша не переносит табачный дым.
— Ясно, — хмыкнул Эрки, продолжая наблюдать за дорожкой. А потом вдруг всё же спросил: — Где Макс?
— Тамир отправил его домой, — не стал скрывать Литсери. — Но я уверен, что Максик заявится сюда прямо с утра. Он бы и не ушёл, если бы ему оставили выбор.
Возможно, Эркрит бы и спросил ещё что-то — на самом деле у него было много вопросов, которые он хотел задать именно Литу, но в этот самый момент в стремительно сгущающейся темноте показались два силуэта, в одном из которых он безошибочно узнал Микаэлью.
Эрки мгновенно поднялся и уже собрался рвануть к ней навстречу, но был остановлен словами Литсери:
— Давай сюда окурок. Я выброшу. А то Илария прибьёт нас обоих, если увидит подобный мусор на своей идеальной лужайке.
Эрки же лишь кивнул и, выполнив его просьбу, снова повернулся в сторону приближающихся Мики и Тамира. С места он всё-таки сорвался — не смог сдержать порыва. А добежав до сестрёнки, просто сгрёб её в объятия и так крепко прижал к своей груди, что несчастной девушке стало нечем дышать.
— Боги, — только и смог сказать Эркрит, отстраняясь и внимательно оглядывая её лицо, на котором сейчас сияла искренняя счастливая улыбка. — Мика… Ручеёк мой. Тебя не обижали? Всё хорошо?