Тут размышления Ольта прервала Истрил, обед был готов. Ах, что это был за обед! Истрил где-то насобирала зерен дикого риса, немного, но на двоих хватало, и сварила кашу. Но не какую-нибудь размазню, а что-то типа плова, но не плов. Ведь какой плов без морковки, а ею здесь и не пахло. Но зато во множестве были какие-то другие корешки и травки, что придавали рис неповторимый вкус и аромат. Да еще с дичью, куда же без нее. Вообще в последнее время она ему немного приелась: и жаренная, и пареная, и варенная, без хлеба и без гарнира. Может кому-то она и была деликатесом, но жрать ее каждый день… В последнее время ему все больше хотелось просто хлеба с сыром, хотя большим любителем ни того, ни другого раньше не был. И пусть рис не хлеб, но все же злак и разнообразие в унылой череде печеной и вареной дичи. И какое разнообразие! Ольт ел так, что в буквальном смысле за ушами трещало. Он и так не страдал отсутствием аппетита, но тут превзошел самого себя. Истрил же ела мало, все больше подкидывала ему лакомые кусочки и с улыбкой смотрела, как отлетают в сторону косточки. Обед удался, понял Ольт, когда с трудом выползал из землянки наружу. Округлившийся живот мешал ходить, но навевал на мысль, что неплохо было бы подумать о чем-нибудь возвышенном. Чем он и занялся, улегшись в тенечке под небольшим деревцем. Хотелось подремать, но помешала Истрил. Убравшись после столь примечательного и сытного обеда, она подошла к нему и взъерошила волосы у него на голове.
— Ну как, Ольти, вкусно было?
— Да, мама, спасибо. Было ужасно вкусно. Объелся так, что живот натянулся и стянул на себя всю кожу. Теперь вот глаза сами закрываются.
— Ха-ха-ха, — рассмеялась Истрил, — надо же, мой сын шутит? — слова «мой сын» она произнесла с явным удовольствием.
— Ну не все же мне с медведями веселиться, — с притворным недовольством проворчал он. — Теперь вот обдумываю, как пошутить с разбойниками.
Она тут же посерьезнела.
— Ты же понимаешь, что за их спиной стоит барон Кведр?
Ольт кивнул и повернулся к ней, подставив под голову локоть. Он уже понял, что его ждет очередной урок по местному политическому раскладу, что он только приветствовал. Истрил умела видеть и подмечала иной раз такое, что мог пропустить намыленный глаз обывателя. Она умела и рассказывать образно, примешивая свои эмоции и подавая все с точки зрения лесной жительницы, а не бесстрастной наблюдательницы. Очередная ее история оказалась столь же познавательной, сколь и своевременной. Оказывается, он не просто Ольт, житель деревни Шестой, а представитель покоренного народа, и эданец — это не национальность, а принадлежность к бывшему королевству Эдатрон, так называлась страна и одноименная столица королевства, ставшего его Родиной. Впрочем, само население называло свою страну просто Эдой. Почему бывшего? Да потому, что нет больше такого королевства. Пятнадцать лет назад его захватили и поделили на две примерно равные части два соседних государства. Вернее, пятнадцать лет назад соседи вторглись в Эдатрон и после долгой кровопролитной войны, которая закончилась только в год рождения самого Ольта, после примерно четырех лет непрерывных сражений на две стороны, все закончилось разделом несчастной страны.