— И чем оно обосновано?
— У меня хорошее настроение, — не поддалась на провокацию Анна, улыбаясь смело и с вызовом.
С ней творилось что-то невероятно сейчас. Храбрость и смелость сражались со стыдом и скромностью, и побеждали в кой-то веки. Она чувствовала себя раскованной и легкомысленной, наслаждаясь этим как никогда прежде. И ей хотелось флиртовать и заигрывать, хотелось оставить от этого вечера чуть больше приятных воспоминаний, которыми она сможет наслаждаться скучными буднями, попрекая себя за нескромное поведение, но едва ли жалея об этом. Хотелось вести себя как многие девушки вокруг, как вела себя ее сестра, хотелось быть самой обычной и нормальной, той, которой позволено быть самой собой. И маска давала ей эту возможность — играть по своим правилам. Маска и тот факт, что все происходящее не имеет никакого смысла и значения, никакого продолжения и подтекста. Так почему нет?
— Могу я пригласить вас на танец? — спросил незнакомец, протягивая ей руку.
— Можете, — с кокетливой улыбкой ответила Анна, вкладывая свои пальчики в его ладонь.
Первое же прикосновение к его горячей коже, заставило ее затрепетать, что впрочем, удалось скрыть от своего нового кавалера. Не сводя с нее взгляда, юноша повел ее в самый центр зала, и как раз заиграла мелодия очередного танца.
Галантный, полный изящества поклон, элегантный реверанс и пары сошлись в танце, кружа по всему залу яркими быстрыми точками, переплетая руки, двигаясь в ритм танца и мелодии, отточено выполняя каждое движение. Ярким калейдоскопом были все они перед лицами наблюдателей, что стояли в стороне. В вихре танца пары расходились и вновь сходились в самый эпичный момент, соединяя ладони перед своими лицами, не сводя друг с друга глаз, что было элементом танца. Девушки ускользали, а юноши нагоняли.
Анна была заворожена музыкой и этими прикосновениями рук и пальцев, была заколдована пристальным взглядом синих глаз. И это делало танец еще более особенным. Танцуя с Лео, она не чувствовала ничего подобного и даже похожего — ни пряного волнения, ни острого желания поскорее сблизиться вновь, ни яркого ощущения томления во всем теле.
Один танец следовал за другим, а незнакомец не выпускал ее из рук, не позволяя ей даже сменить партнера, зыркая на каждого так, что все желание потанцевать с прелестной девушкой пропадало даже у самых смелых, изъявивших желание. Он не выпускал ее из своих рук и объятий, не отрывал от нее взгляда своих глаз. Они не сказали друг другу ни слова, не было произнесено ни звука — взоры говорили за них: ее о том, как ей все нравится, и как она восхищена и восторженна, его о том, как он доволен и удовлетворен тем, что она в его руках и объятьях.