Джефф грудью защищал «Эковоображение», однако и он старался подстраховаться. По его мнению, компания должна была получать основную прибыль за счет технологий, доставшихся GE в наследство от прежних времен, однако он активно инвестировал и в новые процессы. Он неизменно оставлял простор для «эко», для обсуждений и споров с нашими командами и сторонними консультантами. Особенно это касалось солнечной энергии: я совершенно помешалась и все время о ней зудела. Но пробить эти проекты оказалось непросто: все эти «солнечные» дела многим представлялись какой-то фантастикой, хотя энтузиасты и запускали все новые и новые модели солнечных генераторов. В воздухе висел один и тот же вопрос: как GE будет на этом зарабатывать? Ежегодно мы созывали на совещание гендиректоров десяти ведущих энергетических предприятий страны. И каждый год мы отмечали падение потребления энергии — причем из соображений эффективности. Мы видели, что энергетические технологии понемногу избавляются от угля, делаются более рассредоточенными, более «цифровыми», более демократичными. А технологии производства возобновляемой энергии — и этого тоже нельзя было не замечать — внедрялись все быстрее и шире. Некоторые компании, успешно оседлав эти перемены, сумели открыть новые подразделения. Другие же не смогли преодолеть страх перед регулирующими органами и инвесторами — или же просто свалились в ту самую пропасть между воображением и реальностью.
Благодаря «Эковоображению» мы еще немного приблизили более чистое будущее — будущее для людей. Я в этом уверена, и я этим горжусь. У нас многое получилось. Увы, мы смогли повлиять далеко не на все — несмотря на наш колоссальный потенциал преобразования будущего. Собственно говоря, упереться в стену — это довольно типично для проводника перемен. В нашем случае «Эковоображение», несмотря на приданный ему мощный импульс, так и не смогло пробить эту стену: она оказалась крепкой, зацементированной отрицанием перемен, а ее строители подтянулись отовсюду, с самых разных финансовых рынков — это были и сотрудники GE, и наши клиенты, и наши конкуренты. Иные потенциальные партнеры и инвесторы попросту отмахивались от «Эковоображения»: это, говорили они, «всего лишь маркетинг». Время показало, что они в чем-то правы: да, это маркетинг. «Эковоображение» — чудесный пример того, на что способен современный маркетинг: жить в рыночной среде, создавать новые бизнес-стратегии, замечать назревшие перемены, объединять тех, кто хочет трудиться ради будущего, и в итоге обеспечивать рост и развитие.