– Ладно, свожу вас в крепость, – обещал он и чуть не оглох от восторженного детского визга.
От Ланки решено было скрывать цель похода, и все равно она опять пыталась отговорить его выводить наружу детей. Врач обещал ей, что далеко они не пойдут, погуляют рядом.
Ночь вновь выдалась ясной и тихой. Михаил шел по тропинке, дети тянулись за ним цепочкой, Гарик хромал сзади. Врач испытывал странное чувство – на этих берегах он провел детство, а теперь готовился показать свой заповедник дочери и сыну. Впрочем, Ирка, кажется, побаивалась, хотя идти все же согласилась – любопытство пересилило. Максим от волнения не смог даже поесть перед выходом. Зато Рустам и Наташка были в восторге.
Уже миновали мост, прислушиваясь к журчанию воды. Вдруг из-под ног что-то метнулось в сторону, блеснули на мгновение желтые глаза. «Кошка», – подумал Михаил. Дети мигом сбились в кучу вокруг него, уцепились за руки.
– Не бойтесь, – тихонько сказал он. – Осталось немного.
Они шли мимо длинного дома по шоссе вдоль берега реки. В конце улицы маячил остов автобуса. Деревья возле дома разрослись, а вот балконы местами уже обрушились. Дорога кое-где пошла буграми и трещинами – буйные корни деревьев взламывали асфальт. Скоро, пожалуй, совсем зарастет.
Деревянные колья ограды совсем обветшали, местами рухнули. Дети осторожно прошли вслед за Михаилом мимо покосившейся будки у входа. Месяц вышел из-за облаков и осветил старые здания красного кирпича, домик с лесенкой, которая угрожающе накренилась, древний автомобиль, ряды сидений. Дети оглядывались по сторонам. Рустам, нарушив приказ Михаила не отходить далеко, приблизился к лесенке – и вдруг раздался страшный шум, хлопанье крыльев. Вырвавшись чуть ли не у него из-под ног, что-то с шумом взлетело, и послышался тоненький Иркин писк.
– Спокойно! Назад, все ко мне. Ничего страшного, – негромко командовал Михаил. Ему вдруг показалось, что он ощущает здесь чье-то чужое, враждебное присутствие. Будто из-за деревьев за ними следили недобрые глаза. Он включил фонарик и тут же пожалел об этом. Ему показалось, что это может выдать их. И он почти тут же погасил фонарь, но в луче света успело мелькнуть кострище, а рядом – деревянный идол. Он выглядел старым, но не слишком. Возможно, он простоял тут десять лет, а возможно – гораздо меньше.
Показалось врачу или нет, что рот идола был измазан чем-то бурым?
Поодаль, на вкопанном в землю бревне, что-то белело. Рустам подошел посмотреть – это оказался один из черепов, что прежде в изобилии валялись под ногами. Михаил подошел и увидел, что череп был не просто надет на бревно, а еще и приколочен – чтобы ветром не сорвало. Кто-то явно похозяйничал здесь уже после Катастрофы. И это идол… кажется, в прошлый раз его все-таки не было. Да и костей вроде бы прибавилось. У Михаила было такое ощущение, что ему в душу плюнули, превратив места его детства, сказочную страну, в какое-то жуткое кладбище.