— Людочка, я на обед! — и к выходу. А Старик Козлов ему и говорит:
— Товарищ Петров, у меня к вам дело.
Это я потом сообразил, что это как раз и есть тот самый Петров, который председатель горисполкома нашего.
Смотрит тот Петров недоуменно на моего наставника, пожимает плечами:
— Запишитесь на прием в установленном порядке.
И снова к двери. А Старик Козлов встает у него на пути и так, со значением:
— У меня к вам дело, как к коммунисту.
Председатель снова так недоуменно на него, на меня даже, потом спокойно:
— Товарищ, а вы кто?
Секретарша тут же подлетает:
— Это электрики, Николай Павлович, они нам ремонт делали.
— Ну и хорошо, — говорит Петров в костюме и с портфелем. — А у меня обед. Запишитесь на прием в установленном порядке, и ваш вопрос решим.
И мимо Козлова пытается пройти. Видать, не знал, что старик твердый, как скала.
— Нет, — говорит, — выслушайте меня сейчас. Мне на приемы записываться некогда, мне работать надо, а дело тут политическое. Народ в Малом Замостье страдает очень, уже который год им нормальный мост построить не могут. Люди просто озлоблены, Советскую власть ругают. Я, как коммунист…
— Да вы, гражданин, кажется пьяный, — перебивает его Петров. — Позвони, Людочка, Будрайтису в Горэнерго, пусть он займется дисциплиной своих работников.
А потом уже Козлову:
— А политику и партию вы, гражданин, не приплетайте. Если каждый сюда будет приходить и партбилетом махать… Партбилет ведь и на стол можно положить.
Лучше бы Петров с портфелем этого не говорил! Честно вам скажу. Потому что пошел Старик Козлов красными пятнами, то есть завелся просто реально.
— Ты, — говорит, — кто такой, чтобы партбилет у меня отнимать? Мне его на Малой Земле под немецкими бомбами полковник Брежнев лично вручил и подписал, а ты кто такой, чтобы его у меня отнимать? Никогда ничего у Леонида Ильича не просил, даже когда он нам на встрече с однополчанами сказал, чтобы обращались, если что, и адрес дал для прямой почты к нему, в обход всех канцелярий. За внучку у него я не просил, чтобы квартиру дали побольше, когда двойню родила, а вот сейчас напишу. Про то, как в нашем городе исполнительный орган Советской власти это самую нашу Советскую власть дискредитирует.
Махнул рукой, мне рявкнул: «Пошли, малой!» — и на выход. Я за ним.
До Горэнерго шел и молчал, но злой был, таким его никогда я не видел. Я даже забеспокоился — все-таки старый, сердце там, или еще чего. Но обошлось.
Уж не знаю, вызывал ли его наш директор, это мне не рассказывали. Мы люди маленькие.
А вот через неделю едем мы по своим электрическим делам, и как раз через Малое Замостье. Смотрим: строительной техники море, некоторые машины даже с номерами соседней области, и строители копошатся, и много их, как муравьев.