Представление тем временем продолжалось, и Чандра вскоре вернулся, как ни в чем ни бывало, сверкая белозубой улыбкой и заигрывая с юными девушками, ни одна устоять не могла. Дхамини подумала, что многие из них будут вспоминать красивого, полного жизненной энергии, юного танцора с глазами оленя даже годы спустя. И представлять себе его облик в диске Луны – оказываясь невольно ближе к истине, чем могли бы себе вообразить. Через веселящуюся, хлопающую и пританцовывающую толпу деревенских протолкался, недовольно шевеля усами, давешний толстяк в шёлковых одеждах.
– Эй, вы, артисты! – обратился он в своей грубой манере к компании. Шани и Чандра со значением переглянулись.
– Чего изволите, господин? – почтительно осведомился Чандра, оставляя свои перемигивания с какой-то девушкой, к её большому разочарованию.
– Господин Синду услышал о вашем представлении и желает посмотреть на него. Идите за мной, в его дворец, – высокомерно заявил толстяк и, развернувшись, сделал несколько шагов.
– Что? Развлекать этого негодяя? Да ни за что! – зашипела Ями.
– Не очень хочется показывать искусство такому злому человеку, – поддержала её Дхамини.
– Искусство подобно Сурье – дарит свой свет всякому, будь он праведник или грешник, – усмехнулся Чандра весьма лукаво. – Поэтому мы пойдём и станцуем так, что господин Синду запомнит это представление на всю жизнь. И не только он. Пошли же!
– Время пришло для определения плодов поступков, – кивнул Шани. – Сделаем это так, как хочет Чандра, в его манере.
– Тогда… ладно, – пробормотала растерявшаяся Ями. Она не очень понимала, что происходит, но доверяла брату.
– Но мы пойдём не одни, – заметил Чандра даже несколько зловеще и поднял к губам флейту пастушка.
Услышав какой-то посторонний шум, толстяк обернулся и увидел, что за ним, в дом его господина, идут не пятеро бродяг-артистов, а вся деревня – старые и малые, женщины и мужчины, даже коровы в своих гирляндах.
– Что это? Зачем это? – заверещал толстяк и замахнулся кнутом на крестьян.
– Сопровождение, – Шани перехватил руку толстяка и легко вынул его кнут, сломал и выкинул обломки. Толстяк вытаращил глаза и от возмущения хватал воздух ртом, как огромная жаба. – Видите ли, уважаемый, наше представление для этих добрых поселян ещё не закончено. И они с удовольствием помогут нам развлечь господина Синду. Так что показывайте дорогу, уважаемый.
– Я… это… – забормотал толстяк, но Шани взял его за шиворот, и ему ничего не оставалось, как направиться в дом своего господина с целой толпой пляшущих под весёлые звуки флейты деревенских жителей.