Я пожал плечами. Мне тоже не нравилась сложившаяся ситуация, но это не означает, что сразу нужно объявлять кого-то виновным. Насчет полиции и вовсе никогда не питал иллюзий. Кстати, забыл добавить в список дел еще один пункт — переговорить со знакомыми о торгах. И лучше бы сегодня, потому что в ближайшие дни ничего не выйдет.
— Ты сегодня какой-то не такой, — вдруг раздался голос Сани, и я вздрогнул. Надо угомониться, иначе все старания по созданию личности Эверетта пойдут насмарку.
— День выдался напряженный.
Хорошая отговорка, учитывая, что я не пришел на работу.
— Да, бывает. У меня тоже непростой.
Что-то Сани сегодня разговорилась, а мне, наоборот, было не до бесед. Поэтому, когда вдали замелькали крыши небольшого городка, даже обрадовался. Меньше шансов, что сделаю что-то не так.
Мы вышли у красивого двухэтажного домика за невысоким забором. Я подергал калитку — заперто на засов. Тут же залилась лаем собачонка.
— Кто там? — раздался женский голос.
— Полиция, — ответила Сани.
Послышался торопливый звук шагов, и мы увидели сухонькую женщину со строгим загорелым лицом.
— Здравствуйте, госпожа Лирдон.
Я предоставил Сани вести этот разговор.
— Здравствуйте.
Нас определенно не хотели здесь видеть. Но сестра Цветочника номер один, видимо, придерживалась закона, потому что вместо возмущений открыла калитку и пропустила нас во двор.
— Извините, в дом не приглашаю, у меня гостят внуки, — сказала она. — Идемте, присядем на скамейку.
Мы разместились под раскидистым деревом. Из дома слышались детские голоса — а по ней и не скажешь, что уже бабушка.
— Что вас ко мне привело? — спросила Дафина Лирдон, изучив удостоверение Сани.
— Хотели поговорить о вашем брате, — ответила Сандра.
— А что о нем разговаривать? — Дафина украдкой вздохнула. — Грег давно в тюрьме и никогда оттуда не выйдет.
— Дело в том, что кто-то в столице снова похищает девушек и оставляет на окнах цветы. И нам нужно знать, не приходил ли в последнее время к вам кто-то странный. Может, задавали вопросы, или пытались расспросить о подробностях.
— Я не стала бы с ними разговаривать, — покачала головой Дафина. — Понимаете, мы с Грегом были очень близки. Для меня до сих пор больно вспоминать о нем. И уж к моей семье этот новый преступник не имеет никакого отношения.
— Мы в этом не сомневаемся, — вмешался я. — Но уже четыре девушки пропали в Иргене, и нам надо найти того, кто это делает. Скажите, может, у вашего брата были последователи? Фанаты? Или, наоборот, ярые ненавистники? Хоть что-то!
Дафина тяжело вздохнула. Она теребила в руках серый носовой платок. Что-то она знала! Но как заставить рассказать?